Неточные совпадения
— А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеянии мне и Боре. C’est son filleuil, [Это его крестник,] — прибавила она таким тоном,
как будто это известие
должно было крайне обрадовать князя Василия.
— Я
буду мост зажигайт, — сказал он торжественным тоном,
как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё-таки сделает то, что̀
должно.
Долохов не отвечал ротному; он
был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили,
как и
должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, a били французов.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи,
как будто всё их разногласие
должно было решиться там, в цепи, под пулями.
Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненною уверенностью, что так
должно быть, князь Василий делал всё, чтó
было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери.
«Так уж всё кончено! — думал он. — И
как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это
должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого, так уверены, что это
будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но
как это
будет? Не знаю; а
будет, непременно
будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал,
как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он
был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любил больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что̀ справедливо и
должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
Как и
должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение,
как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто
был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и другими, не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя
было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из-за придворных и личных соображений
должно рисковать десятками тысяч и моею, моею жизнью?» думал он.
Я знаю, я понимаю,
какую соль это в его глазах
должно бы придавать его обману, ежели бы это
была правда.
—
Был,
был такой, —
как бы радостно проговорил доктор, — этот
должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки
были.
Есть у тебя, Макеев?
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра,
были устремлены на то, чтоб они все: она, мама, Соня
были одеты
как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине
должно было быть масака́ бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны
были быть причесаны à la grecque. [по-гречески.]
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда-нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (
как в последнем письме писал ему Александр) никогда более
как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя,
как ему казалось, по произволу) делать для общего дела, для истории то, что̀
должно было совершиться.
Правда, всё в темном, в мрачном свете представлялось князю Андрею — особенно после того,
как оставили Смоленск (который по его понятиям можно и
должно было защищать) 6-го августа, и после того,
как отец больной должен
был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов, предмете — о своем полку.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось,
как ясно
должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятною случайностью потери 1/4 армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы
должно было казаться Кутузову, что принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву.
Он знал, что завтрашнее сражение
должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том,
как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему.
— Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии,] —
как и
должно, ответил де-Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это
было неправда, ему приятно
было это слышать от де-Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
Да, это
было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает,
должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает
как тряпка, и ужас неотразимой погибели охватывает беспомощного человека.
Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции,
должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же
как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не
была достигнута, и все их усилия и потери пропали даром.
«О Господи, народ-то чтò зверь, где же живому
быть!» слышалось в толпе. «И малый-то молодой…
должно из купцов, то-то народ!., сказывают не тот…
как же не тот… О Господи!.. Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится…», говорили теперь те же люди, с болезненно-жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленною длинною, тонкою шеей.
— Quelle force! Quel style! [
Какая сила!
Какой слог!] — послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях
должно было быть дано.
Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала,
должно было овладеть ею и выдать ее,
как скоро она его увидит.
Преступников расставили по известному порядку, который
был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон и Пьер почувствовал, что с этим звуком
как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание
было у него, желание, чтобы поскорее сделалось что-то страшное, чтò
должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Они обе видели,
как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда-то туда, и обе знали, что это так
должно быть, и что это хорошо.
При всех этих подкапываниях, предметом интриг большею частью
было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так,
как оно
должно было итти, т. е. никогда не совпадая с тем, чтó придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс.
«
Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели,
как Ермолов проехал с другими генералами куда-то, кто говорил, что он верно опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не
было, и никто не знал, где он
был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не
было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что
должно быть и Ермолов там.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно
было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое,
как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так
должно быть и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Он
был так же,
как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, чтó
должно сделать и чего не
должно.
— Да, — с своею теперь привычною улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. — Мне самому даже рассказывают про такие чудеса,
каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и всё рассказывала мне, чтò со мной случилось или
должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня,
как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что
быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут, и мне рассказывают.
Он одинаково не позволял себе утруждать или казнить человека, потому только, что ему этого так хотелось,
как и облегчать и награждать человека потому, что в этом состояло его личное желание. Он не умел бы сказать, в чем состояло это мерило того, чтò
должно и чего не
должно; но мерило это в его душе
было твердо и непоколебимо.
3) Третье основание
есть бòльшая или мèньшая доступность для нас той бесконечной связи причин, которая составляет неизбежное требование разума, и в которой каждое понимаемое явление, и потому каждое действие человека,
должно иметь свое определенное место,
как следствие для предыдущих и
как причина для последующих.