«Но могу ли я верить во всё, что исповедует церковь?» думал он, испытывая себя и придумывая всё то, что могло разрушить его теперешнее спокойствие. Он нарочно стал вспоминать те
учения церкви, которые более всего всегда казались ему странными и соблазняли его. «Творение? А я чем же объяснял существование? Существованием? Ничем? — Дьявол и грех? — А чем я объясняю зло?.. Искупитель?..
Неточные совпадения
Левин прочел второй том сочинений Хомякова и, несмотря на оттолкнувший его сначала полемический, элегантный и остроумный тон, был поражен в них
учением о
церкви.
Но, прочтя потом историю
церкви католического писателя и историю
церкви православного писателя и увидав, что обе
церкви, непогрешимые по сущности своей, отрицают одна другую, он разочаровался и в Хомяковском
учении о
церкви, и это здание рассыпалось таким же прахом, как и философские постройки.
Но, даже если человек и захочет заставить себя верить
учению церквей, так, как оно преподается, — всеобщее распространение грамотности и Евангелий и общение между собою людей разных исповеданий составляют для этого другое еще более непреодолимое препятствие.
Отношения мужа к жене — этих существ, составляющих «два-плоть едину», по
учению церкви, не должны служить предметом обсуждения даже самых близких им лиц.
Неточные совпадения
В лице Христа еврейство является основоположником религии, которую исповедует вся Европа и ‹которая› проповедуется католической
церковью во всем мире. В лице Карла Маркса еврейство сеет на земле сокрушительное
учение о непримиримости интересов капитала и труда, о неизбежном росте классовой ненависти, о неустранимой социально-революционной катастрофе.
— Ну, нет. Тут странно только то, что мы так мало знаем
учение нашей
церкви, что принимаем за какое-то новое откровение наши же основные догматы, — сказал Селенин, как бы торопясь высказать бывшему приятелю свои новые для него взгляды.
Несмотря на то, что по этому
учению отвергались не только все обряды, иконы, но и таинства, у графини Катерины Ивановны во всех комнатах и даже над ее постелью были иконы, и она исполняла всё требуемое
церковью, не видя в этом никакого противоречия.
Либерализм составляет последнюю религию, но его
церковь не другого мира, а этого, его теодицея — политическое
учение; он стоит на земле и не имеет мистических примирений, ему надобно мириться в самом деле.
Мы видели в их
учении новый елей, помазывающий царя, новую цепь, налагаемую на мысль, новое подчинение совести раболепной византийской
церкви.