Неточные совпадения
Он прочел
письма. Одно было очень неприятное — от купца, покупавшего лес в имении
жены. Лес этот необходимо было продать; но теперь, до примирения с
женой, не могло быть о том речи. Всего же неприятнее тут было то, что этим подмешивался денежный интерес в предстоящее дело его примирения с
женою. И мысль, что он может руководиться этим интересом, что он для продажи этого леса будет искать примирения с
женой, — эта мысль оскорбляла его.
После графини Лидии Ивановны приехала приятельница,
жена директора, и рассказала все городские новости. В три часа и она уехала, обещаясь приехать к обеду. Алексей Александрович был в министерстве. Оставшись одна, Анна дообеденное время употребила на то, чтобы присутствовать при обеде сына (он обедал отдельно) и чтобы привести в порядок свои вещи, прочесть и ответить на записки и
письма, которые у нее скопились на столе.
— Звонят. Выходит девушка, они дают
письмо и уверяют девушку, что оба так влюблены, что сейчас умрут тут у двери. Девушка в недоумении ведет переговоры. Вдруг является господин с бакенбардами колбасиками, красный, как рак, объявляет, что в доме никого не живет, кроме его
жены, и выгоняет обоих.
Подъезжая к Петербургу, Алексей Александрович не только вполне остановился на этом решении, но и составил в своей голове
письмо, которое он напишет
жене. Войдя в швейцарскую, Алексей Александрович взглянул на
письма и бумаги, принесенные из министерства, и велел внести за собой в кабинет.
Когда Левин вошел наверх,
жена его сидела у нового серебряного самовара за новым чайным прибором и, посадив у маленького столика старую Агафью Михайловну с налитою ей чашкой чая, читала
письмо Долли, с которою они были в постоянной и частой переписке.
Самгин ушел к себе, разделся, лег, думая, что и в Москве, судя по
письмам жены, по газетам, тоже неспокойно. Забастовки, митинги, собрания, на улицах участились драки с полицией. Здесь он все-таки притерся к жизни. Спивак относится к нему бережно, хотя и суховато. Она вообще бережет людей и была против демонстрации, организованной Корневым и Вараксиным.
В первый момент доктор хотел показать
письмо жене и потребовать от нее объяснений. Он делал несколько попыток в этом направлении и даже приходил с письмом в руке в комнату жены. Но достаточно было Прасковье Ивановне взглянуть на него, как докторская храбрость разлеталась дымом. Письмо начинало казаться ему возмутительною нелепостью, которой он не имел права беспокоить жену. Впрочем, Прасковья Ивановна сама вывела его из недоумения. Вернувшись как-то из клуба, она вызывающе проговорила:
Сам прибыть, однако, несмотря на отчаянные
письма жены, в мрачных красках обрисовавшей опасность для жизни ребенка постигшей ее болезни, он, как мы видели, не торопился и приехал уже тогда, когда всякая опасность миновала и маленькая Кора, только с несколько побледневшими щечками, была окончательно возвращена к жизни.
Неточные совпадения
Оказалось, что Чичиков давно уже был влюблен, и виделись они в саду при лунном свете, что губернатор даже бы отдал за него дочку, потому что Чичиков богат, как жид, если бы причиною не была
жена его, которую он бросил (откуда они узнали, что Чичиков женат, — это никому не было ведомо), и что
жена, которая страдает от безнадежной любви, написала
письмо к губернатору самое трогательное, и что Чичиков, видя, что отец и мать никогда не согласятся, решился на похищение.
— Из всех ваших полупьяных рассказов, — резко отрезал Раскольников, — я заключил положительно, что вы не только не оставили ваших подлейших замыслов на мою сестру, но даже более чем когда-нибудь ими заняты. Мне известно, что сегодня утром сестра моя получила какое-то
письмо. Вам все время не сиделось на месте… Вы, положим, могли откопать по дороге какую-нибудь
жену; но это ничего не значит. Я желаю удостовериться лично…
Разговаривая однажды с отцом, он узнал, что у Николая Петровича находилось несколько
писем, довольно интересных, писанных некогда матерью Одинцовой к покойной его
жене, и не отстал от него до тех пор, пока не получил этих
писем, за которыми Николай Петрович принужден был рыться в двадцати различных ящиках и сундуках.
— Это — не вышло. У нее, то есть у
жены, оказалось множество родственников, дядья — помещики, братья — чиновники, либералы, но и то потому, что сепаратисты, а я представитель угнетающей народности, так они на меня… как шмели, гудят, гудят! Ну и она тоже. В общем она — славная. Первое время даже грустные
письма писала мне в Томск. Все-таки я почти три года жил с ней. Да. Ребят — жалко. У нее — мальчик и девочка, отличнейшие! Мальчугану теперь — пятнадцать, а Юле — уже семнадцать. Они со мной жили дружно…
Но все-таки он представил несколько соображений, из которых следовало, что вагоны загнали куда-нибудь в Литву. Самгину показалось, что у этого человека есть причины желать, чтоб он, Самгин, исчез. Но следователь подкрепил доводы в пользу поездки предложением дать
письмо к брату его
жены, ротмистру полевых жандармов.