Неточные совпадения
— Вы найдете опору,
ищите ее не
во мне, хотя я прошу вас верить в мою дружбу, — сказала она со вздохом. — Опора наша есть любовь, та любовь, которую Он завещал нам. Бремя Его легко, — сказала она с тем восторженным взглядом, который так знал Алексей Александрович. — Он поддержит вас и поможет вам.
Невольно, бессознательно для себя, он теперь
во всякой книге,
во всяком разговоре,
во всяком человеке
искал отношения к этим вопросам и разрешения их.
Целый день этот Левин, разговаривая с приказчиком и мужиками и дома разговаривая с женою, с Долли, с детьми ее, с тестем, думал об одном и одном, что занимало его в это время помимо хозяйственных забот, и
во всем
искал отношения к своему вопросу: «что же я такое? и где я? и зачем я здесь?»
Другая фигура, тоже еще в Житомире. Это священник Овсянкин… Он весь белый, как молоко, с прекрасными синими глазами. В этих глазах постоянно светилось выражение какого-то доброго беспокойства. И когда порой, во время ответа, он так глядел в мои глаза, то мне казалось, что он чего-то
ищет во мне с ласковой тревогой, чего-то нужного и важного для меня и для него самого.
Все
искали во мне; старались мне угождать… а я не знала, что делать и как быть, и только дивилась, как это люди не понимают, что оскорбляют меня.
Кто бы я ни был, глядите мне в глаза прямо, ясно, без задних мыслей, без программы, и
ищите во мне прежде всего человека, иначе в ваших отношениях к людям никогда не будет мира.
Неточные совпадения
Бросились
искать, но как ни шарили, а никого не нашли. Сам Бородавкин ходил по улице, заглядывая
во все щели, — нет никого! Это до того его озадачило, что самые несообразные мысли вдруг целым потоком хлынули в его голову.
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще с час проискали меня в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали
искать черкесов
во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно, остались в твердом убеждении, что если б гарнизон показал более храбрости и поспешности, то по крайней мере десятка два хищников остались бы на месте.
Как изменилася Татьяна! // Как твердо в роль свою вошла! // Как утеснительного сана // Приемы скоро приняла! // Кто б смел
искать девчонки нежной // В сей величавой, в сей небрежной // Законодательнице зал? // И он ей сердце волновал! // Об нем она
во мраке ночи, // Пока Морфей не прилетит, // Бывало, девственно грустит, // К луне подъемлет томны очи, // Мечтая с ним когда-нибудь // Свершить смиренный жизни путь!
Как бы с усилием начал он, почти бессознательно, по какой-то внутренней необходимости, всматриваться
во все встречавшиеся предметы, как будто
ища усиленно развлечения, но это плохо удавалось ему, и он поминутно впадал в задумчивость.
— Била! Да что вы это! Господи, била! А хоть бы и била, так что ж! Ну так что ж? Вы ничего, ничего не знаете… Это такая несчастная, ах, какая несчастная! И больная… Она справедливости
ищет… Она чистая. Она так верит, что
во всем справедливость должна быть, и требует… И хоть мучайте ее, а она несправедливого не сделает. Она сама не замечает, как это все нельзя, чтобы справедливо было в людях, и раздражается… Как ребенок, как ребенок! Она справедливая, справедливая!