Неточные совпадения
Со всем тем, когда Иоанн взирал милостиво, взгляд его еще был привлекателен. Улыбка его очаровывала даже тех, которые хорошо его знали и гнушались его злодеяниями. С такою счастливою наружностью Иоанн соединял необыкновенный дар слова. Случалось, что люди добродетельные, слушая
царя, убеждались в необходимости ужасных его мер и
верили, пока он говорил, справедливости его казней.
— Борис Федорыч! Случалось мне видеть и прежде, как
царь молился; оно было не так. Все теперь стало иначе. И опричнины я в толк не возьму. Это не монахи, а разбойники. Немного дней, как я на Москву вернулся, а столько неистовых дел наслышался и насмотрелся, что и
поверить трудно. Должно быть, обошли государя. Вот ты, Борис Федорыч, близок к нему, он любит тебя, что б тебе сказать ему про опричнину?
— Так, Борис Федорыч, когда ты говоришь, оно выходит гладко, а на деле не то. Опричники губят и насилуют земщину хуже татар. Нет на них никакого суда. Вся земля от них гибнет! Ты бы сказал
царю. Он бы тебе
поверил!
— Сын мой, — продолжал игумен, — я тебе не
верю; ты клевещешь на себя. Не
верю, чтобы сердце твое отвратилось от
царя. Этого быть не может. Подумай сам:
царь нам более чем отец, а пятая заповедь велит чтить отца. Скажи мне, сын мой, ведь ты следуешь заповеди?
Судороги на лице
царя заиграли чаще, но голос остался по — прежнему спокоен. Морозов стоял как пораженный громом. Багровое лицо его побледнело, кровь отхлынула к сердцу, очи засверкали, а брови сначала заходили, а потом сдвинулись так грозно, что даже вблизи Ивана Васильевича выражение его показалось страшным. Он еще не
верил ушам своим; он сомневался, точно ли
царь хочет обесчестить всенародно его, Морозова, гордого боярина, коего заслуги и древняя доблесть были давно всем известны?
Начальник же тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят догматы этой веры, и что означало всё то, что совершалось в церкви, — верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство и сам
царь верят в нее.
Неточные совпадения
Вронский ничего и никого не видал. Он чувствовал себя
царем, не потому, чтоб он
верил, что произвел впечатление на Анну, — он еще не
верил этому, — но потому, что впечатление, которое она произвела на него, давало ему счастье и гордость.
«Взволнован, этот выстрел оскорбил его», — решил Самгин, медленно шагая по комнате. Но о выстреле он не думал, все-таки не
веря в него. Остановясь и глядя в угол, он представлял себе торжественную картину: солнечный день, голубое небо, на площади, пред Зимним дворцом, коленопреклоненная толпа рабочих, а на балконе дворца, плечо с плечом, голубой
царь, священник в золотой рясе, и над неподвижной, немой массой людей плывут мудрые слова примирения.
— Я, конечно, не
верю, что весь умру, — говорил Спивак. — Это — погружение в тишину, где
царит совершенная музыка. Земному слуху не доступна. Чьи это стихи… земному слуху не доступна?
— Нет, он знает. Он мне показывал копию секретного рапорта адмирала Чухнина, адмирал сообщает, что Севастополь — очаг политической пропаганды и что намерение разместить там запасных по обывательским квартирам — намерение несчастное, а может быть, и злоумышленное. Когда
царю показали рапорт, он произнес только: «Трудно
поверить».
Я не
верю. // Не сладко мне украдкой целоваться. // Подумай ты, когда теперь дождешься, // Чтоб
царь велел из всех девиц-красавиц // Красавицу поставить на показ!