Неточные совпадения
Молится
царь и кладет земные поклоны. Смотрят
на него звезды в окно косящатое, смотрят светлые, притуманившись, — притуманившись, будто думая: «Ах ты гой еси,
царь Иван Васильевич! Ты затеял дело не в добрый час, ты затеял, нас не спрошаючи: не расти двум колосьям в уровень, не сравнять крутых гор со пригорками, не бывать
на земле безбоярщине!»
—
Царь милостив ко всем, — сказал он с притворным смирением, — и меня жалует не по заслугам. Не мне судить о делах государских, не мне
царю указывать. А опричнину понять нетрудно: вся
земля государева, все мы под его высокою рукою; что возьмет государь
на свой обиход, то и его, а что нам оставит, то наше; кому велит быть около себя, те к нему близко, а кому не велит, те далеко. Вот и вся опричнина.
— Так, Борис Федорыч, когда ты говоришь, оно выходит гладко, а
на деле не то. Опричники губят и насилуют земщину хуже татар. Нет
на них никакого суда. Вся
земля от них гибнет! Ты бы сказал
царю. Он бы тебе поверил!
Он разделял убеждения своего века в божественной неприкосновенности прав Иоанна; он умственно подчинялся этим убеждениям и, более привыкший действовать, чем мыслить, никогда не выходил преднамеренно из повиновения
царю, которого считал представителем божией воли
на земле.
Как проговорил Володимер-царь: «Кто из нас, братцы, горазд в грамоте? Прочел бы эту книгу Голубиную? Сказал бы нам про божий свет: Отчего началось солнце красное? Отчего начался млад светёл месяц? Отчего начались звезды частыя? Отчего начались зори светлыя? Отчего зачались ветры буйныя? Отчего зачались тучи грозныя? Отчего да взялись ночи темныя? Отчего у нас пошел мир-народ? Отчего у нас
на земли цари пошли? Отчего зачались бояры-князья? Отчего пошли крестьяне православные?»
Им ответ держал премудрый
царь: «Я еще вам, братцы, про то скажу: у нас Кит-рыба всем рыбам мать:
на трех
на китах
земля стоит; Естрафиль-птица всем птицам мати; что живет та птица
на синем море; когда птица вострепенется, все синё море всколебается, потопляет корабли гостиные, побивает суда поморские; а когда Естрафиль вострепещется, во втором часу после полунощи, запоют петухи по всей
земли, осветится в те поры вся
земля…»
Алатырь-камень всем камням отец;
на белом Алатыре
на камени сам Исус Христос опочив держал,
царь небесный беседовал со двунадесяти со апостолам, утверждал веру христианскую; утвердил он веру
на камени, распущал он книги по всей
земле.
Вспомним пророческое слово: «Аще кая
земля оправдится перед богом, поставляет им
царя и судью праведна и всякое подает благодеяние; аще же которая
земля прегрешит пред богом, и поставляет
царя и судей не праведна, и наводит
на тое
землю вся злая!» Останься у нас, сын мой; поживи с нами.
Недоставало всех, которые, отстаивая Русскую
землю, полегли недавно
на рязанских полях, ни тех, которые после победы, любя раздолье кочующей жизни, не захотели понести к
царю повинную голову.
— Я дело другое, князь. Я знаю, что делаю. Я
царю не перечу; он меня сам не захочет вписать; так уж я поставил себя. А ты, когда поступил бы
на место Вяземского да сделался бы оружничим царским, то был бы в приближении у Ивана Васильевича, ты бы этим всей
земле послужил. Мы бы с тобой стали идти заодно и опричнину, пожалуй, подсекли бы!
— Неси крест свой, Никита Романыч! — повторила Елена. — Иди, куда посылает тебя
царь. Ты отказался вступить в опричнину, и совесть твоя чиста. Иди же
на врагов
земли Русской; а я не перестану молиться за нас обоих до последнего моего часа!
Они имели от
царя жалованные грамоты
на пустые места
земли Пермской и жили
на них владетельными князьями, независимо от пермских наместников, с своею управой и с своею дружиной, при единственном условии охранять границы от диких сибирских народов, наших недавних и сомнительных данников.
— И
царь протянул к нему руку, а Кольцо поднялся с
земли и, чтобы не стать прямо
на червленое подножие престола, бросил
на него сперва свою баранью шапку, наступил
на нее одною ногою и, низко наклонившись, приложил уста свои к руке Иоанна, который обнял его и поцеловал в голову.
Вот хоть бы с этого молодца, — сказал Кольцо, оборачиваясь
на одного из своих товарищей, здорового детину, который, принесши огромную охапку оружия и свалив ее
на землю, стоял позади его с разинутым ртом и не переставал дивиться то
на золотую одежду
царя, то
на убранство рынд, окружавших престол.
Неточные совпадения
И каждое не только не нарушало этого, но было необходимо для того, чтобы совершалось то главное, постоянно проявляющееся
на земле чудо, состоящее в том, чтобы возможно было каждому вместе с миллионами разнообразнейших людей, мудрецов и юродивых, детей и стариков — со всеми, с мужиком, с Львовым, с Кити, с нищими и
царями, понимать несомненно одно и то же и слагать ту жизнь души, для которой одной стоит жить и которую одну мы ценим.
— Прощайте, товарищи! — кричал он им сверху. — Вспоминайте меня и будущей же весной прибывайте сюда вновь да хорошенько погуляйте! Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь
на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской
земли свой
царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..
Издали и
на земле царь показался Климу еще меньше, чем он был в экипаже.
Потом он должен был стоять более часа
на кладбище, у могилы, вырытой в рыжей
земле; один бок могилы узорно осыпался и напоминал беззубую челюсть нищей старухи. Адвокат Правдин сказал речь, смело доказывая закономерность явлений природы; поп говорил о
царе Давиде, гуслях его и о кроткой мудрости бога. Ветер неутомимо летал, посвистывая среди крестов и деревьев; над головами людей бесстрашно и молниеносно мелькали стрижи; за церковью, под горою, сердито фыркала пароотводная труба водокачки.
Он даже начал собирать «открытки»
на политические темы; сначала их навязывала ему Сомова, затем он сам стал охотиться за ними, и скоро у него образовалась коллекция картинок, изображавших Финляндию, которая защищает конституцию от нападения двуглавого орла, русского мужика, который пашет
землю в сопровождении
царя, генерала, попа, чиновника, купца, ученого и нищего, вооруженных ложками; «Один с сошкой, семеро — с ложкой», — подписано было под рисунком.