Неточные совпадения
При таком упрощенном взгляде дело
шло кое-как ровно пятнадцать
лет.
Осиновая роща, которую я сам срубил, в чаянии, что осина
идет ходко, представляла через пятнадцать
лет голое место, усеянное пеньками («стало быть, коров по ём пасут», объяснили «умные» мужички, они же и арендаторы).
Тогда как, свободный от сена, ржи и овса, он может спокойно, «в надежде
славы и добра», посматривать в окно и думать: «А вот сейчас разгуляется, и я, как обсохнут дорожки (
летом земля сохнет изумительно быстро),
пойду в парк…»
Теперь все любуются плотиной и говорят: денег не пожалели, зато она у вас на двадцать
лет без поправки
пойдет!
Да навозу
пойдет целая уйма, да садовнику в
год надо заплатить 360 рублей.
— У нас в прошлом
году за рекой порубочка была, так хворостку
пошли на это место покидать, чтоб покупателю, значит…
У меня не был, а проезжал мимо не раз. Смотрел я на него из окна в бинокль: сидит в телеге, обернется лицом к усадьбе и вытаращит глаза. Думал я, думал: никогда у нас никакого „духа“ не бывало и вдруг завелся… Кого ни спросишь: что, мол, за дух такой? — никто ничего не знает, только говорят: строгость
пошла. Разумеется, затосковал еще пуще. А ну как и во мне этот „дух“ есть? и меня в преклонных моих
летах в плен уведут?
— Здесь моя жизнь протечет шумно, незаметно и быстро, под пулями дикарей, и если бы Бог мне каждый
год посылал один светлый женский взгляд, один, подобный тому…
Создавший себе в семидесятых
годах славу идеализацией крестьянства, этот литератор, хотя и не ярко талантливый, возбуждал искреннейший восторг читателей лиризмом своей любви и веры в народ.
Неточные совпадения
Однако нужно счастие // И тут: мы
летом ехали, // В жарище, в духоте // У многих помутилися // Вконец больные головы, // В вагоне ад
пошел:
— Во времена досюльные // Мы были тоже барские, // Да только ни помещиков, // Ни немцев-управителей // Не знали мы тогда. // Не правили мы барщины, // Оброков не платили мы, // А так, когда рассудится, // В три
года раз
пошлем.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три
года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком
шли, // Что
год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Да, видно, Бог прогневался. // Как восемь
лет исполнилось // Сыночку моему, // В подпаски свекор сдал его. // Однажды жду Федотушку — // Скотина уж пригналася, // На улицу
иду. // Там видимо-невидимо // Народу! Я прислушалась // И бросилась в толпу. // Гляжу, Федота бледного // Силантий держит за ухо. // «Что держишь ты его?» // — Посечь хотим маненичко: // Овечками прикармливать // Надумал он волков! — // Я вырвала Федотушку, // Да с ног Силантья-старосту // И сбила невзначай.
Простаков. От которого она и на тот свет
пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже
лет не было о нем ни слуху, ни вести, то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она осталась одна, взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.