Неточные совпадения
Но все, как бурные, так и кроткие,
оставили по себе благодарную память
в сердцах сограждан, ибо все были градоначальники.
1) Клементий, Амадей Мануйлович. Вывезен из Италии Бироном, герцогом Курляндским, за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен
в надлежащий чин, прислан градоначальником. Прибыв
в Глупов, не только не
оставил занятия макаронами, но даже многих усильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил. За измену бит
в 1734 году кнутом и, по вырвании ноздрей, сослан
в Березов.
14) Микаладзе, князь, Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое.
Оставил полезное по сему предмету руководство. Умер
в 1814 году от истощения сил.
19) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью сердца, любил пить чай
в городской роще и не мог без слез видеть, как токуют тетерева.
Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии
в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей
в год.
Вздернули Ивашку на дыбу, требуя чистосердечного во всем признания, но
в эту самую минуту
в пушкарской слободе загорелся тараканий малый заводец, и все шарахнулись туда,
оставив пятого Ивашку висящим на дыбе.
— Мало ты нас
в прошлом году истязал? Мало нас от твоей глупости да от твоих шелепов смерть приняло? — продолжали глуповцы, видя, что бригадир винится. — Одумайся, старче!
Оставь свою дурость!
— Простите меня, ради Христа, атаманы-молодцы! — говорил он, кланяясь миру
в ноги, —
оставляю я мою дурость на веки вечные, и сам вам тоё мою дурость с рук на руки сдам! только не наругайтесь вы над нею, ради Христа, а проводите честь честью к стрельцам
в слободу!
Кончилось достославное градоначальство, омрачившееся
в последние годы двукратным вразумлением глуповцев."Была ли
в сих вразумлениях необходимость?" — спрашивает себя летописец и, к сожалению,
оставляет этот вопрос без ответа.
Благотворная сила его действий была неуловима, ибо такие мероприятия, как рукопожатие, ласковая улыбка и вообще кроткое обращение, чувствуются лишь непосредственно и не
оставляют ярких и видимых следов
в истории.
Смысл этих прорицаний объяснился лишь впоследствии, когда
в Глупов прибыл Угрюм-Бурчеев и не
оставил в городе камня на камне.
Не имелось ясного центрального пункта; улицы разбегались вкривь и вкось; дома лепились кое-как, без всякой симметрии, по местам теснясь друг к другу, по местам
оставляя в промежутках огромные пустыри.
Есть градоначальники, кои вожделеют ежемгновенно и, находясь
в сем достойном жалости виде,
оставляют резолюции городнического правления по целым месяцам без утверждения.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну…
оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек
в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал
в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит,
в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно
оставил его у себя. Хотите, прочту?
«
Оставь мне, Господи, // Болезнь мою почетную, // По ней я дворянин!» // Не вашей подлой хворостью, // Не хрипотой, не грыжею — // Болезнью благородною, // Какая только водится // У первых лиц
в империи, // Я болен, мужичье!
Однако Клима Лавина // Крестьяне полупьяные // Уважили: «Качать его!» // И ну качать… «Ура!» // Потом вдову Терентьевну // С Гаврилкой, малолеточком, // Клим посадил рядком // И жениха с невестою // Поздравил! Подурачились // Досыта мужики. // Приели все, все припили, // Что господа
оставили, // И только поздним вечером //
В деревню прибрели. // Домашние их встретили // Известьем неожиданным: // Скончался старый князь! // «Как так?» — Из лодки вынесли // Его уж бездыханного — // Хватил второй удар! —
Всю ночку я продумала… // «
Оставь, — я парню молвила, — // Я
в подневолье с волюшки, // Бог видит, не пойду!»