Никогда палата депутатов не видала в стенах своих таких сытых и жирных
сынов отечества, как те, которые заседают в ней после неудавшихся попыток Мак-Магона и его сподвижников.
А нынче — послушайте, какая трель всенародно раздается из любого литературного клоповника! Мыслить не полагается! добрый же
сын отечества обязывается предаваться установленным телесным упражнениям и затем насыщаться, переваривать и извергать. Всякий же, кто обнаружит попытку мышления, будет яко пособник, укрыватель и соучастник злодейских замыслов… Неужто же мы так и останемся при этих хлевных идеалах?
Неточные совпадения
Подхалимов. Но ныне… Как бы ваше сиятельство поступили, если б
отечество вновь обратилось к вам и к графу Мамелфину с кличем: «шествуйте,
сыны!»?
А сколько он народу погубил, покуда его теория оказалась несостоятельною? И кто же поручится, что он не воспрянет и опять? что у него уж не созрела в голове теория кукиша с маслом, и что он, с свойственною ему ретивостью, не поспешит положить и эту новинку на алтарь
отечества при первом кличе: шествуйте,
сыны!
В этой крайности Бородавкин понял, что для политических предприятий время еще не наступило и что ему следует ограничить свои задачи только так называемыми насущными потребностями края. В числе этих потребностей первое место занимала, конечно, цивилизация, или, как он сам определял это слово,"наука о том, колико каждому Российской Империи доблестному
сыну отечества быть твердым в бедствиях надлежит".
Власы белеют в подвигах наших, силы истощеваются в подъемлемых нами трудах, и при воскраии гроба едва возмогаем удостоиться твоего благоволения; а сии упитанные тельцы сосцами нежности и пороков, сии незаконные
сыны отечества наследят в стяжании нашем.
Иногда с рудника Петр Елисеич завертывал к Ефиму Андреичу напиться чаю, а главным образом, поговорить о разных разностях. Ефим Андреич выписывал «
Сын отечества» и усиленно следил за политикой, так что тема для разговоров была неисчерпаема.
Неточные совпадения
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании
сына знатного господина наставник его всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали благу своего
отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
— Да, так. Вы — патриот, вы резко осуждаете пораженцев. Я вас очень понимаю: вы работаете в банке, вы — будущий директор и даже возможный министр финансов будущей российской республики. У вас — имеется что защищать. Я, как вам известно,
сын трактирщика. Разумеется, так же как вы и всякий другой гражданин славного
отечества нашего, я не лишен права открыть еще один трактир или дом терпимости. Но — я ничего не хочу открывать. Я — человек, который выпал из общества, — понимаете? Выпал из общества.
По моему мнению, и в торжественные годины, и в будни идея
отечества одинаково должна быть присуща
сынам его, ибо только при ясном ее сознании человек приобретает право назвать себя гражданином.
О России говорили, что это государство пространное и могущественное, но идея об
отечестве, как о чем-то кровном, живущем одною жизнью и дышащем одним дыханием с каждым из
сынов своих, едва ли была достаточно ясна.