Неточные совпадения
Там бросил словечко, там глазком глянул, туда забежал, там с швейцаром покалякал — на
вид оно пустяки, ан смотришь, в результате оно самое и
есть!
Не
было речи ни об улучшениях, ни о преимуществах той или другой системы, ни о замене человеческого труда машинным (об исключениях, разумеется, я не говорю), но
была бесконечная ходьба, неумолкаемое галдение, понукание и помыкание во всех
видах и, наконец, та надоедливая придирчивость, которая положила основание пословице: свой глазок-смотрок.
В следующей комнате мелькали женские фигуры (то
были сестры хозяина и их подруги) вперемежку с безбородыми молодыми людьми, имевшими
вид ососов.
Все мы: поручики, ротмистры, подьячие, одним словом, все, причисляющие себя к сонму представителей отечественной интеллигенции, — все мы
были свидетелями этой „жизни“, все воспитывались в ее преданиях, и как бы мы ни открещивались от нее, но не можем, ни под каким
видом не можем представить себе что-либо иное, что не находилось бы в прямой и неразрывной связи с тем содержанием, которое выработано нашим прошедшим.
Сегодня они имеют один
вид, завтра —
будут иметь другой.
Если, например, приучить молодых людей к чтению сонников, или к ежедневному рассмотрению девицы Гандон (сам не видел, но из газет очень довольно знаю), или же, наконец, занять их исключительно вытверживанием азбуки в том первоначальном
виде, в каком оную изобрел Таут, то умы их
будут дремотствовать, но дремотствовать деятельно.
Как сказано выше, главная задача, которую науки должны преимущественно иметь в
виду, —
есть научение, каким образом в исполнении начальственных предписаний
быть исправным надлежит. Таков фундамент. Но дабы в совершенстве таковой постигнуть, нет надобности в обременительных или прихотливых познаниях, а требуется лишь свежее сердце и не вполне поврежденный ум. Все сие, в свежем человеке, не токмо налицо имеется, но даже и преизбыточествует.
Но во сне тот же самый Силантий представлялся мне уж совсем в ином
виде: тут он не только не изнывает и не томится, но, напротив того, или песни
поет, или бога за меня молит.
— Нечего"финиссе"… или уж по-французски заговорил! Уж что
было, то
было… Вон он и на кровати-то за покойника лежал! — вдруг указал Прокоп на добродушнейшего старичка, который, проходя мимо и увидев, что собралась порядочная кучка беседующих, остановился и с наивнейшим
видом прислушивался к разговору.
Итак, в
видах упрощения наших переговоров, допустим, что это уж дело доказанное, что миллионы
были, что, во всяком случае, они могли
быть, что, наконец…
— Ежели так, то, конечно, я
буду откровенен. Прежде всего, я охотно допускаю, что исход процесса неизвестен и что, следовательно, надежды на обратное получение миллиона не могут
быть названы вполне верными. Поэтому потерпевшая сторона может и даже должна удовлетвориться возмещением лишь части понесенного ею ущерба. В этих
видах, а равно и в
видах округления цифр, я полагал бы справедливым и достаточным… ограничить наши требования суммой в сто тысяч рублей.
Но им никогда не приходило на мысль (по крайней мере, история не дает ни одного примера в этом роде), что самообкладывание
есть тоже
вид фрондерства, из которого могут выйти для них какие-то якобы права.
До сих пор единственное практическое решение этой задачи
было таково: смелый
вид иметь лишь по наружности, а внутренне трепетать.
Что же касается до непреклонности, то мне невольно припомнилось, как в
былое время мой друг, Никодим Крошечкин, тоже, прибегал к полемике"в
видах оживления столбцов издаваемой им газеты".
Следовательно, нужно только перестать дразнить — и дело
будет в шляпе. Не пенкоснимательство пугает, а претит лишь случайный вкус того или другого
вида его. Один
вид на вкус сладковат, другой кисловат, третий горьковат; но и тот, и другой, и третий — все-таки представляют собой видоизменения одного и того же пенкоснимательства — и ничего больше.
А ты, вместо того, помпадурш
будешь разводить,
будешь содрогаться при
виде царствующего в Тетюшах и Наровчате вольномыслия и повсюду станешь внедрять руководящие догматы Porc-Epic'a.
А между тем Прокоп все время
ел меня глазами. По странной игре природы, любопытство выражалось в его лице в
виде испуга, и выражение это сохранялось до тех пор, пока не полагался конец мучившей его неизвестности.
И Нагибин так свирепо погрозил кому-то в воздухе, что в воображении моем вдруг совершенно отчетливо нарисовалась целая картина: почтовая дорога с березовой аллеей, бегущей по сторонам, тройка, увлекающая двоих пассажиров (одного — везущего, другого — везомого) в безвестную даль, и наконец тихое пристанище, в
виде уединенного городка, в котором нет ни настоящего приюта, ни настоящей еды, а
есть сырость, угар, слякоть и вонь…
И вдруг я получаю через Прокопа печатное приглашение лично участвовать на VIII международном статистическом конгрессе, в качестве делегата от рязанско-тамбовско-саратовского клуба! Разумеется, что при одном
виде этого приглашения у меня"в. зобу дыханье сперло"; сомнения исчезли, и осталось лишь сладкое сознание, что, стало
быть, и я не лыком шит, — коль скоро иностранные гости вспомнили обо мне!
Но если мы говорим о практических результатах этого ремесла, мы должны в то же время констатировать, что никогда бы эти результаты не могли
быть ни такими большими, ни такими исчерпывающими, если бы шпионы начали действовать открыто… на
виду, не маскируясь.
Встает Фарр и опять делает скандал. Он утверждает, что заметил на континенте особенный
вид проступков, заключающийся в вскрытии чужих писем."Не далее как неделю тому назад,
будучи в Париже, — присовокупляет он, — я получил письмо от жены, видимо подпечатанное". Поэтому он требует прибавки еще новой графы.
Сердце России, Москва,
было, comme de raison, [разумеется.] покрыто самым густым слоем ярко-красной краски; от этого центра, в
виде радиусов, шли другие губернии, постепенно бледнея и бледнея по мере приближения к окраинам.
— Нет, не донес-с. Книжечка у него такая
была, в которую он все записывал, что на-ум взбредет. Вот он и записал там:"Перерепенко, Иван Иваныч, иметь в
виду, на случай отделения Миргородского уезда"… АН книжечку-то эту у него нашли!
В таком городе мой миллион должен произвести громадное, потрясающее впечатление. Нынче люди так слабы, что даже при
виде сторублевой кредитки теряют нить своих поступков, — что же
будет, когда они увидят… целый миллион в тумане! Поэтому будущее процесса сразу выяснилось предо мной во всех его подробностях, и я очень хорошо понял ту наглую радость, которую ощутил Прокоп, когда ему объявили, что Срединному суждено положить начало торжеству его добродетели!
Я, говорит, только для
виду министром
буду, а всем прочим
будешь распоряжаться ты!"–"И все-таки не пойду".
Другой сапог снят и летит на пол. При этом
виде сестрица Дарья Ивановна решается наконец
быть откровенною.
Иерухима еще не
было. Настроение биржи
было вялое. Цена акций представлялась в следующем
виде: продавцы 71, покупатели 70 1/2 без сделок. Вдруг прибежал Иерухим и, воздевши руки, воскликнул...
— Ваше высокородие! Довольно вам сказать: как перед истинным, так и перед вами-с! Наплюйте вы мне в лицо! В самые, тоись, глаза мне плюньте, ежели я хоть на волосок сфальшу! Сами посудить извольте: они мне теперича двести рублей посулили, а от вас я четыреста в надежде получить! Не низкий ли же я против вас человек
буду, ежели я этих пархатых в лучшем
виде вашему высокородию не предоставлю! Тоись, так их удивлю! так удивлю! Тоись… и боже ты мой!
Совсем в другом
виде представлялось положение противной стороны, то
есть гражданских истцов.
Поэтому, увлекшись однажды, он очень скоро почал первую сотню тысяч, потом вторую, третью и т. д.; когда же, наконец, спохватился —
было уже поздно: процентами с оставшихся двухсот пятидесяти тысяч ни под каким
видом издержек процесса удовлетворить
было невозможно…
И вот наступает третий период: оборотный капитал съеден и пропит. Ежели в два предшествующих периода человек не имел никаких надежд, кроме:"вот кабы"да"уж тогда бы", если он и тогда, в сущности, только слонялся, сам не понимая, зачем
ел и
пил больше, чем надо, и восхищался Патти, в душе припоминая девку Палашку, то теперь, когда все уже"совершилось", когда весь круг пройден и даже нет в
виду ни"кабы", ни"если бы" — какой удел может предстоять ему, кроме уныния?
Я полагаю, однако ж, что тут не
было никакой"диверсии". Сначала это
было легкомыслие, соединенное с надеждой, что Петр Иваныч не очнется; потом — страх при
виде Петра Иваныча, показывающего несомненные признаки жизни, и наконец, соображение, что не существует такого положения, в котором не
было бы возможно в мутной воде рыбу ловить.