Неточные совпадения
И ведь все-то он этак! Там ошибка какая ни на есть выдет: справка неполна, или
законов нет приличных — ругают тебя, ругают, — кажется, и жизни не рад; а он туда же, в отделение из присутствия выдет да тоже начнет тебе надоедать: «Вот, говорит, всё-то вы меня под неприятности подводите». Даже тошно смотреть на него. А станешь ему, с досады, говорить: что же,
мол, вы сами-то, Яков Астафьич, не смотрите? — «Да где уж мне! — говорит, — я, говорит, человек старый, слабый!» Вот и поди с ним!
— Что ж, так и по
закону следует, —
заметил нерешительно Яков Петрович.
— Так нет, стало, пашпорта? — ладно; это пункт первый. А теперь, — говорит, — будет пункт второй: кто бишь из вас старика, отравил? и в каких это
законах написано, чтоб
смел человек умереть без напутствия?
Зачем я пойду в судах участвовать в истязаниях и казнях людей за то, что они заблуждаются, зная, если я христианин, что
закон мести заменен законом любви, и, если я образованный человек, то, что наказания не улучшают, а только ухудшают людей, которых им подвергают?
Неточные совпадения
И того ради, существенная видится в том нужда, дабы можно было мне, яко градоначальнику, издавать для скорости собственного моего умысла
законы, хотя бы даже не первого сорта (о сем и помыслить не
смею!), но второго или третьего.
Прежде бывало, — говорил Голенищев, не
замечая или не желая
заметить, что и Анне и Вронскому хотелось говорить, — прежде бывало вольнодумец был человек, который воспитался в понятиях религии,
закона, нравственности и сам борьбой и трудом доходил до вольнодумства; но теперь является новый тип самородных вольнодумцев, которые вырастают и не слыхав даже, что были
законы нравственности, религии, что были авторитеты, а которые прямо вырастают в понятиях отрицания всего, т. е. дикими.
— Я вот что намерен сказать, — продолжал он холодно и спокойно, — и я прошу тебя выслушать меня. Я признаю, как ты знаешь, ревность чувством оскорбительным и унизительным и никогда не позволю себе руководиться этим чувством; но есть известные
законы приличия, которые нельзя преступать безнаказанно. Нынче не я
заметил, но, судя по впечатлению, какое было произведено на общество, все
заметили, что ты вела и держала себя не совсем так, как можно было желать.
Для меня нет теперь ни страха, ни
закона, ни жалости; только злоба лютая и жажда
мести душат меня.
В каждом государстве они
сметут в кошели свои все капиталы, затем сложат их в один кошель, далее они соединят во единый мешок концентрированные капиталы всех государств, всех наций и тогда великодушно организуют по всей земле производство и потребление на
законе строжайшей и даже святой справедливости, как это предуказывают некие умнейшие немцы, за исключением безумных фантазеров — Карла Маркса и других, иже с ним.