Неточные совпадения
Но
в действительности он облюбовал только одну из них, а именно ту, которая называется табелью о
рангах, и
в ней замкнул весь смысл своего существования.
Но табель о
рангах внедрилась, вошла
в плоть и кровь.
Жизнь остановилась, охваченная со всех сторон безнадежнейшим эмпиризмом; источники воочию иссякали под игом расточительности и хищничества; стихии бесконтрольно господствовали над трудом и жизнью человека, а Митрофан ничего не замечал, ни перед чем не останавливался и упорно отстаивал убеждение, что табель о
рангах даст все: и славу, и богатство, и решительный голос
в деле устройства судеб человечества.
В его глазах передвигаются центры человеческой индустрии,
в его глазах материальные и умственные богатства перемещаются из одних рук
в другие, а он продолжает думать, что все это не более как случайность и спешит заткнуть ту или другую дыру и сделать некоторые ничтожные поправки
в обветшавшем здании табели о
рангах.
Да, — только
в табели о
рангах, ибо как ни глумится над ней Митрофан под веселую руку, а она все-таки и доднесь составляет единственный обрывок цивилизации, действительно дорогой его сердцу.
Они рыскали по стогнам, становились на распутьях и вопили. Обвинялся всякий: от коллежского регистратора до тайного советника включительно. Вся табель о
рангах была заподозрена. Сводились счеты; все прошлое ликвидировалось сразу… Делалось ясным, что, как бы ни тщился человек быть «благонамеренным», не было убежища,
в котором бы не настигала его «благонамеренность» еще более благонамеренная.
Неточные совпадения
Широкая затея — это вояж: прикинуться графиней
в Париже, занять палаццо
в Италии, сверкнуть золотом и красотой, покоряя мимоходом того, другого, смотря по
рангу, положению, фортуне.
Прежний губернатор, старик Пафнутьев, при котором даже дамы не садились
в гостях, прежде нежели он не сядет сам, взыскал бы с виновных за одно неуважение к
рангу; но нынешний губернатор к этому равнодушен. Он даже не замечает, как одеваются у него чиновники, сам ходит
в старом сюртуке и заботится только, чтоб «
в Петербург никаких историй не доходило».
Молодежь была прекрасная
в наш курс. Именно
в это время пробуждались у нас больше и больше теоретические стремления. Семинарская выучка и шляхетская лень равно исчезали, не заменяясь еще немецким утилитаризмом, удобряющим умы наукой, как поля навозом, для усиленной жатвы. Порядочный круг студентов не принимал больше науку за необходимый, но скучный проселок, которым скорее объезжают
в коллежские асессоры. Возникавшие вопросы вовсе не относились до табели о
рангах.
К тому же она совершенно не нужна: какое-то паразитное место — служба служебного повышения, министерство табели о
рангах, археологическое общество изыскания дворянских грамот, канцелярия
в канцелярии.
Жизнь того времени представляла собой запертую храмину, ключ от которой был отдан
в бесконтрольное заведывание табели о
рангах, и последняя настолько ревниво оберегала ее от сторонних вторжений, что самое понятие о «реальном» как бы исчезло из общественного сознания.