Ясно, что тут дело шло совсем не об том, чтобы подбирать себе общество
по душе, а об том, чтобы примоститься к какому бы то ни было обществу, лишь бы не изнывать в одиночестве.
Неточные совпадения
Впрочем, несмотря на сие, все почести отшедшему в вечность были отданы сполна, яко сыну. Покров из Москвы выписали, а погребение совершал известный тебе отец архимандрит соборне. Сорокоусты же и поминовения и поднесь совершаются, как следует,
по христианскому обычаю. Жаль сына, но роптать не смею и вам, дети мои, не советую. Ибо кто может сие знать? — мы здесь ропщем, а его
душа в горних увеселяется!»
В таком духе разговор длится и до обеда, и во время обеда, и после обеда. Арине Петровне даже на стуле не сидится от нетерпения.
По мере того как Иудушка растабарывает, ей все чаще и чаще приходит на мысль: а что, ежели… прокляну? Но Иудушка даже и не подозревает того, что в
душе матери происходит целая буря; он смотрит так ясно и продолжает себе потихоньку да полегоньку притеснять милого друга маменьку своей безнадежною канителью.
Ночью она ворочалась с боку на бок, замирая от страха при каждом шорохе, и думала: «Вот в Головлеве и запоры крепкие, и сторожа верные, стучат себе да постукивают в доску не уставаючи — спи себе, как у Христа за пазушкой!» Днем ей
по целым часам приходилось ни с кем не вымолвить слова, и во время этого невольного молчания само собой приходило на ум: вот в Головлеве — там людно, там есть и
душу с кем отвести!
Отведывала с Иудушкой и индюшек и уток; спала всласть и ночью, и после обеда и отводила
душу в бесконечных разговорах о пустяках, на которые Иудушка был тороват
по природе, а она сделалась тороватою вследствие старости.
— Нй с чего ей богатой быть — оттого и бедна. Помещики все
по службам разъехались, а мужичкам подняться нй из чего. Да их и всех-то с небольшим двести
душ в приходе!
Иудушка сначала брезгливо пожимался при маменькиных шуточках, но убедившись, что Арина Петровна говорит «по-родственному», «всей
душой», — и сам мало-помалу повеселел.
— Мне что Горюшкино! Мне, пожалуй, и ничего не надо! Было бы на свечку да на маслице — вот я и доволен! А вообще,
по справедливости… Да, маменька, и рад бы смолчать, а не сказать не могу: большой грех на вашей
душе лежит, очень, очень большой!
Ежели уродился мальчик, так в ревизию со временем попадет — сколько, бишь, в Нагловке,
по последней ревизии,
душ?
Но и тут, среди безобразий актерского кочевья, Аннинька ревниво выделяла «святые дни» и отыскивала в
душе отголоски прошлого, которые помогали ей по-детски умиляться и вздыхать.
Конечно, было бы преувеличением сказать, что
по поводу этого открытия в
душе его возникли какие-либо жизненные сопоставления, но несомненно, что в ней произошла какая-то смута, почти граничащая с отчаянием.
Он чувствовал, что если б они оба не притворялись, а говорили то, что называется говорить
по душе, т. е. только то, что они точно думают и чувствуют, то они только бы смотрели в глаза друг другу, и Константин только бы говорил: «ты умрешь, ты умрешь, ты умрешь!» ― а Николай только бы отвечал: «знаю, что умру; но боюсь, боюсь, боюсь!» И больше бы ничего они не говорили, если бы говорили только по душе.
Но старый Тарас готовил другую им деятельность. Ему не
по душе была такая праздная жизнь — настоящего дела хотел он. Он все придумывал, как бы поднять Сечь на отважное предприятие, где бы можно было разгуляться как следует рыцарю. Наконец в один день пришел к кошевому и сказал ему прямо:
Неточные совпадения
Уж звезды рассажалися //
По небу темно-синему, // Высоко месяц стал. // Когда пришла хозяюшка // И стала нашим странникам // «Всю
душу открывать…»
Аммирал-вдовец
по морям ходил, //
По морям ходил, корабли водил, // Под Ачаковом бился с туркою, // Наносил ему поражение, // И дала ему государыня // Восемь тысяч
душ в награждение.
У каждого крестьянина //
Душа что туча черная — // Гневна, грозна, — и надо бы // Громам греметь оттудова, // Кровавым лить дождям, // А все вином кончается. // Пошла
по жилам чарочка — // И рассмеялась добрая // Крестьянская
душа! // Не горевать тут надобно, // Гляди кругом — возрадуйся! // Ай парни, ай молодушки, // Умеют погулять! // Повымахали косточки, // Повымотали душеньку, // А удаль молодецкую // Про случай сберегли!..
— И хоть бы он делом сказывал,
по скольку с
души ему надобно! — беседовали между собой смущенные обыватели, — а то цыркает, да и на́-поди!
Он не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой
души прохвост, а это тоже своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего не знал ни о процессе образования рек, ни о законах,
по которому они текут вниз, а не вверх, но был убежден, что стоит только указать: от сих мест до сих — и на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет продолжать течь река.