И прежде бывало, что от времени
до времени на горизонте появлялась звезда с «косицей», но это случалось редко, во-первых, потому, что стена, окружавшая ту беспечальную область, на вратах которой написано: «Здесь во всякое время едят пироги с начинкой», почти не представляла трещин, а во-вторых, и потому, что для того, чтобы, в сопровождении «косицы», проникнуть в эту область, нужно было воистину иметь за душой что-либо солидное.
Неточные совпадения
Мысль об этом неотвратимом будущем
до такой степени всего его наполнила тоской, что он остановился около дерева и несколько
времени бился об него головой.
Это уж в последнее
время я в тарантасах роскошничать начала, а в первое-то
время соберут, бывало, тележонку крестьянскую, кибитчонку кой-какую на нее навяжут, пару лошадочек запрягут — я и плетусь трюх-трюх
до Москвы!
— «Ах» да «ах» — ты бы в ту пору, ахало, ахал, как
время было. Теперь ты все готов матери на голову свалить, а чуть коснется
до дела — тут тебя и нет! А впрочем, не об бумаге и речь: бумагу, пожалуй, я и теперь сумею от него вытребовать. Папенька-то не сейчас, чай, умрет, а
до тех пор балбесу тоже пить-есть надо. Не выдаст бумаги — можно и на порог ему указать: жди папенькиной смерти! Нет, я все-таки знать желаю: тебе не нравится, что я вологодскую деревнюшку хочу ему отделить?
По
временам ему
до страсти хотелось «дерябнуть», «куликнуть» и вообще «закатиться» (у него, как увидим дальше, были даже деньги для этого), но он с самоотвержением воздерживался, словно рассчитывая, что «самое
время» еще не наступило.
Словно черное облако окутало его с головы
до ног, и он всматривался в него, в него одного, следил за его воображаемыми колебаниями и по
временам вздрагивал и словно оборонялся от него.
И вот, в ту самую минуту, когда капитал Арины Петровны
до того умалился, что сделалось почти невозможным самостоятельное существование на проценты с него, Иудушка, при самом почтительном письме, прислал ей целый тюк форм счетоводства, которые должны были служить для нее руководством на будущее
время при составлении годовой отчетности. Тут, рядом с главными предметами хозяйства, стояли: малина, крыжовник, грибы и т. д. По всякой статье был особенный счет приблизительно следующего содержания...
В таком духе разговор длится и
до обеда, и во
время обеда, и после обеда. Арине Петровне даже на стуле не сидится от нетерпения. По мере того как Иудушка растабарывает, ей все чаще и чаще приходит на мысль: а что, ежели… прокляну? Но Иудушка даже и не подозревает того, что в душе матери происходит целая буря; он смотрит так ясно и продолжает себе потихоньку да полегоньку притеснять милого друга маменьку своей безнадежною канителью.
Но при этом она ни об чем не думала, или, лучше сказать, у нее были мысли
до того разорванные, что ни на чем не могла остановиться на более или менее продолжительное
время.
По
временам, однако ж, ее поражало что-нибудь особенное, не радость — на радости прошлое ее было
до жестокости скупо, — а обида какая-нибудь, горькая, не переносная.
Спрос на cabinets particuliers
до того увеличивается, что наконец возникает вопрос: не проще ли, на будущее
время, совсем обходиться без них?
Разбирая бумаги, он нашел
до десяти разных завещаний (в одном из них она называла его «непочтительным»); но все они были писаны еще в то
время, когда Арина Петровна была властною барыней, и лежали неоформленными, в виде проектов.
В былое
время Арина Петровна охотно пользовалась ее услугой, когда нужно было секретное расследование по девичьей сделать или вообще сомнительное дело какое-нибудь округлить, но никогда не ценила ее заслуги и не допускала ни
до какой солидной должности.
После вечернего чая все три женщины забирались в Евпраксеюшкину комнату, лакомились домашним вареньем, играли в дураки и
до поздних петухов предавались воспоминаниям, от которых «сударка», по
временам, шибко алела.
По
временам в ушах его раздавался звук полновесного удара: это кучер Архипушка всей пятерней дал раза Евпраксеюшке, гоняясь за нею в горелках (и она не рассердилась, а только присела слегка); по
временам до него доносился разговор...
Что касается
до Анниньки, то она некоторое
время воздерживалась от «упоения»; но Кукишев был так настоятелен и так жалко умолял на коленях: «Анна Семеновна! за вами дюбйт-с (debet)!
И вот вожделенный момент подвернулся сам собою. Долгое
время, с самого приезда Анниньки, Порфирий Владимирыч, запершись в кабинет, прислушивался к смутному шуму, доносившемуся
до него с другого конца дома; долгое
время он отгадывал и недоумевал… И наконец учуял.
Наконец он не выдержал, встал с постели и надел халат. На дворе было еще темно, и ниоткуда не доносилось ни малейшего шороха. Порфирий Владимирыч некоторое
время ходил по комнате, останавливался перед освещенным лампадкой образом искупителя в терновом венце и вглядывался в него. Наконец он решился. Трудно сказать, насколько он сам сознавал свое решение, но через несколько минут он, крадучись, добрался
до передней и щелкнул крючком, замыкавшим входную дверь.
Он шел скоро и твердо, и хоть чувствовал, что весь изломан, но сознание было при нем. Боялся он погони, боялся, что через полчаса, через четверть часа уже выйдет, пожалуй, инструкция следить за ним; стало быть, во что бы ни стало надо было
до времени схоронить концы. Надо было управиться, пока еще оставалось хоть сколько-нибудь сил и хоть какое-нибудь рассуждение… Куда же идти?
Неточные совпадения
Аммос Федорович. С восемьсот шестнадцатого был избран на трехлетие по воле дворянства и продолжал должность
до сего
времени.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове
до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить
время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Потом свою вахлацкую, // Родную, хором грянули, // Протяжную, печальную, // Иных покамест нет. // Не диво ли? широкая // Сторонка Русь крещеная, // Народу в ней тьма тём, // А ни в одной-то душеньке // Спокон веков
до нашего // Не загорелась песенка // Веселая и ясная, // Как вёдреный денек. // Не дивно ли? не страшно ли? // О
время,
время новое! // Ты тоже в песне скажешься, // Но как?.. Душа народная! // Воссмейся ж наконец!
Дела-то все недавние, // Я был в то
время старостой, // Случился тут — так слышал сам, // Как он честил помещиков, //
До слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что сделали?
Однажды во
время какого-то соединенного заседания, имевшего предметом устройство во
время масленицы усиленного гастрономического торжества, предводитель, доведенный
до исступления острым запахом, распространяемым градоначальником, вне себя вскочил с своего места и крикнул:"Уксусу и горчицы!"И затем, припав к градоначальнической голове, стал ее нюхать.