— Она! именно она! И все Порфишке-кровопивцу передает! Сказывают, что у него и лошади в хомутах целый
день стоят, на случай, ежели брат отходить начнет! И представьте, на днях она даже мебель, вещи, посуду — всё переписала: на случай, дескать, чтобы не пропало чего! Это она нас-то, нас-то воровками представить хочет!
Неточные совпадения
Стоит ли ограждать и ухичивать то, над устройством чего они
день и ночь выбиваются из сил, — это не приходило ему на ум, но он сознавал, что даже и эти безымянные точки
стоят неизмеримо выше его, что он и барахтаться не может, что ему нечего ни ограждать, ни ухичивать.
Арина Петровна понурила голову и раздумывала. Она очень хорошо видела, что
дело ее
стоит плохо, но безнадежность будущего до того терзала ее, что даже очевидность не могла убедить в бесплодности дальнейших попыток.
— Да, маменька, великая это тайна — смерть! Не вйсте ни
дня ни часа — вот это какая тайна! Вот он все планы планировал, думал, уж так высоко, так высоко
стоит, что и рукой до него не достанешь, а Бог-то разом, в одно мгновение, все его мечтания опроверг. Теперь бы он, может, и рад грешки свои поприкрыть — ан они уж в книге живота записаны значатся. А из этой, маменька, книги, что там записано, не скоро выскоблишь!
Теперь
дело приняло совсем иной оборот: она
стояла во главе такого хозяйства, где все «куски» были на счету.
К тому же
дело происходило осенью, в самый разгар хозяйственных итогов, а между тем время
стояло ненастное и полагало невольный предел усердию Арины Петровны.
—
Постой, попридержи свои дерзости, дай мне досказать. Что это не одни слова — это я тебе сейчас докажу… Итак, я тебе давеча сказал: если ты будешь просить должного, дельного — изволь, друг! всегда готов тебя удовлетворить! Но ежели ты приходишь с просьбой не дельною — извини, брат! На дрянные
дела у меня денег нет, нет и нет! И не будет — ты это знай! И не смей говорить, что это одни «слова», а понимай, что эти слова очень близко граничат с
делом.
—
Постой! я не об том, хорошо или нехорошо, а об том, что хотя
дело и сделано, но ведь его и переделать можно. Не только мы грешные, а и Бог свои действия переменяет: сегодня пошлет дождичка, а завтра вёдрышка даст! А! ну-тко! ведь не бог же знает какое сокровище — театр! Ну-тко! решись-ка!
Бабенькины апартаменты были вытоплены. В спальной
стояла совсем приготовленная постель, а на письменном столе пыхтел самовар; Афимьюшка оскребала на
дне старинной бабенькиной шкатулочки остатки чая, сохранившиеся после Арины Петровны. Покуда настаивался чай, Федулыч, скрестивши руки, лицом к барышне, держался у двери, а по обеим сторонам
стояли скотница и Марковна в таких позах, как будто сейчас, по первому манию руки, готовы были бежать куда глаза глядят.
— Батюшки! да, никак, еще под постный
день!
Постой, погоди! сосчитаю!
— Ну, так
постой же, сударка! Ужо мы с тобой на прохладе об этом
деле потолкуем! И как, и что — все подробно определим! А то ведь эти мужчинки — им бы только прихоть свою исполнить, а потом отдувайся наша сестра за них, как знает!
—
Стой, погоди! дай мне слово сказать… язва ты, язва! Ну! Так вот я и говорю: как-никак, а надо Володьку пристроить. Первое
дело, Евпраксеюшку пожалеть нужно, а второе
дело — и его человеком сделать.
Август уж перевалил на вторую половину;
дни сократились; на дворе непрерывно сеял мелкий дождь; земля взмокла; деревья
стояли понуро, роняя на землю пожелтевшие листья.
Затем она невольно спросила себя: что такое, в самом
деле, это сокровище? действительно ли оно сокровище и
стоит ли беречь его? — и увы! не нашла на этот вопрос удовлетворительного ответа. С одной стороны, как будто совестно остаться без сокровища, а с другой… ах, черт побери! да неужели же весь смысл, вся заслуга жизни в том только и должны выразиться, чтобы каждую минуту вести борьбу за сокровище?
Он славился как человек очень деловой, любил кутнуть в «Стрельне», у «Яра», ежегодно ездил в Париж, с женою давно развелся, жил одиноко в большой, холодной квартире, где даже в ясные
дни стоял пыльный сумрак, неистребимый запах сигар и сухого тления.
Неточные совпадения
— Ты
стой пред ним без шапочки, // Помалчивай да кланяйся, // Уйдешь — и
дело кончено. // Старик больной, расслабленный, // Не помнит ничего!
Весь
день за деревиночкой //
Стояла: дожидалася, // Как солнышко зайдет!» //………………………………….
По-прежнему, закинувшись, //
Стоит мужик; посудина //
Дном кверху поднята…
Солнышко-то и само по себе так
стояло, что должно было светить кособрюхим в глаза, но головотяпы, чтобы придать этому
делу вид колдовства, стали махать в сторону кособрюхих шапками: вот, дескать, мы каковы, и солнышко заодно с нами.
Шли они по ровному месту три года и три
дня, и всё никуда прийти не могли. Наконец, однако, дошли до болота. Видят,
стоит на краю болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет.