Неточные совпадения
Изволите видеть: задумал он в
ту пору невинно падшим себя объявить — ну, она, как христианка и женщина умная, разумеется, на всякий случай
меры приняла…
Зная твое доброе сердце, я очень понимаю, как тягостно для тебя должно быть всех обвинять; но если начальство твое желает этого,
то что же делать, мой друг! — обвиняй! Неси сей крест с смирением и утешай себя
тем, что в мире не одни радости, но и горести! И кто же из нас может сказать наверное, что для души нашей полезнее: первые или последние! Я, по крайней
мере, еще в институте была на сей счет в недоумении, да и теперь в оном же нахожусь.
"Проявился в моем стане купец 1-й гильдии Осип Иванов Дерунов, который собственности не чтит и в действиях своих по сему предмету представляется не без опасности. Искусственными
мерами понижает он на базарах цену на хлеб и
тем вынуждает местных крестьян сбывать свои продукты за бесценок. И даже на днях, встретив чемезовского помещика (имярек), наглыми и бесстыжими способами вынуждал оного продать ему свое имение за самую ничтожную цену.
Даже добряк Лукьяныч, которому, конечно, и на мысль никогда не приходило кого-нибудь ограбить, и
тот является чуть не грабителем или, по крайней
мере, попустителем и пособником грабежа.
В столовой всем стало как-то поваднее. «Калегварды» выпили по две рюмки водки и затем, по
мере закусывания, поглощали соответствующее количество хересу и других напитков. Разговор сделался шумным; предметом его служила Жюдик. Некоторые хвалили; один «калегвард» даже стал в позу и спел"la Chatouilleuse". [«Недотрогу» (франц.)] Другие, напротив
того, порицали, находя, что Жюдик слишком добродетельна и что, например, Шнейдерша…
По крайней
мере, что касается до меня,
то хотя я и понимал довольно отчетливо, что Дерунов своего рода вампир, но наружное его добродушие всегда как-то подкупало меня.
— Я, по крайней
мере, позволяю себе думать, что если бы вы в
то время взяли направление чуть-чуть влево,
то талдомцы [Талдом — тоже торговое село в Калязинском уезде. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)] не успели бы прийти на помощь мятежным семендяевцам, и вы не были бы вынуждены пробивать кровавый путь, чтоб достигнуть соединения с генералом Голотыловым. Сверх
того, вы успели бы обойти Никитские болота и не потопили бы в них своей артиллерии!
Отсюда — общее желание ликвидировать или все, или, по крайней
мере,
то, что казалось менее необходимым.
— Извольте только приказать, ваше превосходительство! Все силы-меры,
то есть сколько есть силы-возможности…
Мне ли, который, примерно, все силы-меры… или
тому, кто меня обидел?
— Позвольте вам, ваше превосходительство, доложить! вы еще не отделенные-с! — объяснил он обязательно, — следственно, ежели какова пора ни
мера, как же я в сем разе должен поступить? Ежели начальство ваше из-за пустяков утруждать — и вам конфуз, а мне-то и вдвое против
того! Так вот, собственно, по этой самой причине, чтобы, значит, неприятного разговору промежду нас не было…
Тебеньков
тем опасен, что он знает (или, по крайней
мере, убежден, что знает), в чем суть либеральных русских идей, и потому, если он раз решится покинуть гостеприимные сени либерализма,
то, сильный своими познаниями по этой части, он на все резоны будет уже отвечать одно: «Нет, господа! меня-то вы не надуете! я сам был „оным“! я знаю!» И тогда вы не только ничего с ним не поделаете, а, напротив
того, дождетесь, пожалуй,
того, что он, просто из одного усердия, начнет открывать либерализм даже там, где есть лишь невинность.
Но я еще не разделяю опасений моих сослуживцев и настаиваю на
том, что
мер кротости совершенно достаточно, чтоб обратить заблудших на путь истины.
По крайней
мере, что касается до меня,
то я сразу осадил бы наглеца.
Тем не менее это опасение, быть может, было причиной, что он поддерживал с Феденькой сношения даже более деятельные, нежели с Сенечкой: он надеялся, что если и возникнет какая-нибудь неприятность,
то можно будет своевременно принятыми
мерами предотвратить ее.
Правда, что К***, в котором расположен наш полковой штаб, городок довольно мизерный, но, по крайней
мере, я имею здесь простор и приволье и узнаю на практике
ту поэтическую бивачную жизнь, которая производит героев.
— Но я еще лучше понимаю, что если б она пожелала видеть во мне танцмейстера,
то это было бы много полезнее. Я отплясывал бы, но, по крайней
мере, вреда никому бы не делал. А впрочем, дело не в
том: я не буду ни танцмейстером, ни адвокатом, ни прокурором — это я уж решил. Я буду медиком; но для
того, чтоб сделаться им, мне нужно пять лет учиться и в течение этого времени иметь хоть какие-нибудь средства, чтоб существовать. Вот по этому-то поводу я и пришел с вами переговорить.
— Я не имею чести знать Короната Савича, — обратился он ко мне, — и, конечно, ничего не могу сказать против выбора им медицинской карьеры. Но, за всем
тем, позволяю себе думать, что с его стороны пренебрежение к юридической карьере, по малой
мере, легкомысленно, ибо в настоящее время профессия юриста есть самая священная из всех либеральных профессий, открытых современному человеку.
Если бы мы не подтвердили всего этого,
то очень может быть, что петербургские начальники огорчились бы, но, к счастию для нас, наши собственные наблюдения (по крайней
мере, в
том виде, как представляла их наша память) до
того сходились с петербургскими предвидениями, что нам не приходилось даже лицемерить.
Говорят, будто Плешивцев искреннее, нежели Тебеньков, и, будто бы с этой точки зрения, он заслуживает более симпатии. Но, по-моему, они оба — равно симпатичны. Правда, я достоверно знаю, что если Плешивцеву придется кого-нибудь преследовать,
то не мудрено, что он или на дыбу
того человека вздернет, или на костре изжарит. Но я знаю также, что если и Тебенькову выдастся случай кого-нибудь преследовать,
то он тихим манером, кроткими
мерами… но все-таки
того человека изведет.
— И даже едва ли не более добротная, нежели чебоксарская! По крайней
мере, это подоплека, выразившаяся независимо от начальственных поощрений, тогда как, если вглядеться попристальнее в чебоксарскую подоплеку,
то наверное увидишь на ней следы исправника или станового!
И ежели для вразумления первых достаточно домашних
мер,
то вторые немало-таки причиняют беспокойств серьезным людям, заведывающим делами Европы.
И жизнь его течет легко и обильно, проникнутая сознанием
тех благ, которые изливаются на него государством, и решимостью стоять за него, по крайней
мере, до
тех пор, пока этой решимости не будет угрожать серьезная опасность.
За месяц и за два мы знали, что предстоит набор, по
тем распоряжениям, которые обыкновенно предшествуют этой
мере.
— Многие из вас, господа, не понимают этого, — сказал он, не
то гневно, не
то иронически взглядывая в
ту сторону, где стояли члены казенной палаты, — и потому чересчур уж широкой рукой пользуются предоставленными им прерогативами. Думают только о себе, а про старших или совсем забывают, или не в
той мере помнят, в какой по закону помнить надлежит. На будущее время все эти фанаберии должны быть оставлены. Яздесь всех критикую, я-с. А на себя никаких критик не потерплю-с!
Приятно сказать человеку:"Ты найдешь во мне защиту от набегов!", но еще приятнее крикнуть ему:"Ты найдешь во мне ум, которого у тебя нет!"И Удодов неутомимо разъезжал по волостям, разговаривал с головами и писарями, старался приобщить их к
тем высшим соображениям, носителем которых считал самого себя, всюду собирал какие-то крохи и из этих крох составлял записки и соображения, которые, по
мере изготовления, и отправлял в Петербург.
Последние слова были сказаны
тем шуточным тоном, который у мало-мальски благовоспитанного собеседника должен вызвать, по малой
мере, разуверяющий простосердечный смех.
Право существовать,
то есть? право ходить по струнке? право жить в
той мере…