С презрением взирал, что для освобождения действительного злодея и вредного обществу члена или дабы наказать мнимые преступления лишением имения, чести, жизни начальник мой, будучи
не в силах меня преклонить на беззаконное очищение злодейства или обвинение невинности, преклонял к тому моих сочленов, и нередко я видел благие мои расположения исчезавшими, яко дым в пространстве воздуха.
Неточные совпадения
Все наши
силы, совокупно употребленные,
не были
в состоянии совратить его с того места, на котором оно стояло.
Если
в заблуждении своем смертные, казалося,
не тебя чтили единого, но боготворили они твои несравненные
силы, твои неуподобляемые дела.
Не будучи
в силах кричать, она сопротивлялася всеми
силами зверскому намерению своего молодого господина.
Следуя сему правилу, доколе
силы разума
не были
в вас действующи,
не предлагал я вам понятия о всевышнем существе и еще менее об откровении.
Не мог старец снести сего зрелища;
силы его ослабели, и он упал
в мои объятия.
Во все время жития своего
не наслаждался он здравием ни дня единого; и томящегося
в силах своих разверстие яда пресекло течение жизни.
Блаженство гражданское
в различных видах представиться может. Блаженно государство, говорят, если
в нем царствует тишина и устройство. Блаженно кажется, когда нивы
в нем
не пустеют и во градех гордые воздымаются здания. Блаженно, называют его, когда далеко простирает власть оружия своего и властвует оно вне себя
не токмо
силою своею, но и словом своим над мнением других. Но все сии блаженства можно назвать внешними, мгновенными, преходящими, частными и мысленными.
Ответ получим мы от яростнейшего из всех, от Александра, Великим названного, — но велик поистине
не в делах своих, но
в силах душевных и разорениях.
Умножь оскорбления надменности и уязвления
силы, даже
в любезнейших человека чувствованиях; тогда с ужасом узришь возникшее губительство неволи, которое тем только различествует от побед и завоеваний, что
не дает тому родиться, что победа посекает.
Не сам он себя определял
в сохе, но вознамерился наидействительнейшим образом всевозможное сделать употребление естественных
сил своих крестьян, прилагая оные к обработыванию земли.
Тако и более еще по справедливости возглаголют от вас многие. Что дадим мы, владыки
сил,
в ответ? Прикроем бесчувствием уничижение наше, и видится воспаленна ярость
в очах наших на вещающих сице. Таковы бывают нередко ответы наши вещаниям истины. И никто да
не дивится сему, когда наилучший между нами дерзает таковая: он живет с ласкателями, беседует с ласкателями, спит
в лести, хождает
в лести. И лесть и ласкательство соделают его глуха, слепа и неосязательна.
Папы, уразумев опасность их власти, от свободы печатания родиться могущей,
не укоснили законоположить о ценсуре, и сие положение прияло
силу общего закона на бывшем вскоре потом соборе
в Риме.
Заключал, может быть, из того, что поверхность сия земная
не из чего иного составлена, как из тления животных и прозябений, что плодородие ее,
сила питательная и возобновительная, начало свое имеет
в неразрушимых и первенственных частях всяческого бытия, которые,
не переменяя своего существа, переменяют вид только свой, из сложения случайного рождающийся.
Прияв от природы право неоцененное действовать на своих современников, прияв от нее
силу творения, поверженный
в среду народныя толщи, великий муж действует на оную, но и
не в одинаком всегда направлении.
За то ли Ломоносова близ его поставим, что преследовал электрической
силе в ее действиях; что
не отвращен был от исследования о ней, видя
силою ее учителя своего пораженного смертно.
Но внемли: прежде начатия времен, когда
не было бытию опоры и вся терялося
в вечности и неизмеримости, все источнику
сил возможно было, вся красота вселенныя существовала
в его мысли, но действия
не было,
не было начала.
Но ей нельзя. Нельзя? Но что же? // Да Ольга слово уж дала // Онегину. О Боже, Боже! // Что слышит он? Она могла… // Возможно ль? Чуть лишь из пеленок, // Кокетка, ветреный ребенок! // Уж хитрость ведает она, // Уж изменять научена! //
Не в силах Ленский снесть удара; // Проказы женские кляня, // Выходит, требует коня // И скачет. Пистолетов пара, // Две пули — больше ничего — // Вдруг разрешат судьбу его.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам
не знаю, неестественная
сила побудила. Призвал было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда
не чувствовал.
Не могу,
не могу! слышу, что
не могу! тянет, так вот и тянет!
В одном ухе так вот и слышу: «Эй,
не распечатывай! пропадешь, как курица»; а
в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — // До нитки разорил! // А драл… как сам Шалашников! // Да тот был прост; накинется // Со всей воинской
силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся //
В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока
не пустит по миру, //
Не отойдя сосет!
Пастух уж со скотиною // Угнался; за малиною // Ушли подружки
в бор, //
В полях трудятся пахари, //
В лесу стучит топор!» // Управится с горшочками, // Все вымоет, все выскребет, // Посадит хлебы
в печь — // Идет родная матушка, //
Не будит — пуще кутает: // «Спи, милая, касатушка, // Спи,
силу запасай!
Молиться
в ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И женам посоветуйте: // Усердней
не помолишься // Нигде и никогда. // Чем больше я молилася, // Тем легче становилося, // И
силы прибавлялося, // Чем чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей головой…
—
Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да
в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его //
Не слезы — кровь течет! //
Не знаю,
не придумаю, // Что будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты,
сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!