Худощавый лакей генеральши стоял, прислонясь к стене, и с самым грустным выражением в лице глядел на толпу, между тем как молоденький предводительский лакей курил
окурок сигары, отворачиваясь каждый раз выпущать дым в угол, из опасения, чтоб не заметили господа.
— Нет, его высокородию это будет неугодно, — отвечал молодой человек с явной уж насмешкой и, бросив на пол
окурок папироски, ушел в другие комнаты.