Неточные совпадения
Бегушев, выйдя на улицу, не сел
в экипаж свой, а пошел на противоположный тротуар и прямо
заглянул в освещенные окна
кабинета Домны Осиповны. Он увидел, что Олухов подошел к жене, сказал ей что-то и как будто бы хотел поцеловать у ней руку. Бегушев поспешил опустить глаза
в землю и взглянул
в нижний этаж; там он увидел молодую женщину, которая
в домашнем костюме разбирала и раскладывала вещи. Бегушеву от всего этого сделалось невыносимо грустно, тошно и гадко!
Она пришла к себе наверх. Она хотела было
заглянуть в кабинет ее отца, теперь мнимого отца, остановилась у двери, но не решалась переступить порога.
Несколько раз Герасим осторожно
заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
Неточные совпадения
В понедельник утром хозяйка
заглянула к Обломову
в кабинет и сказала:
Половодов походил по своему
кабинету, посмотрел
в окно, которое выходило
в сад и точно было облеплено вьющейся зеленью хмеля и дикого винограда; несколько зеленых веточек
заглядывали в окно и словно с любопытством ощупывали своими спиральными усиками запыленные стекла.
Через день Привалов опять был у Бахаревых и долго сидел
в кабинете Василья Назарыча. Этот визит кончился ничем. Старик все время проговорил о делах по опеке над заводами и ни слова не сказал о своем положении. Привалов уехал, не
заглянув на половину Марьи Степановны, что немного обидело гордую старуху.
На следующий вечер старший брат, проходя через темную гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся
в кабинет отца.
В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и
заглянули в гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся
в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Может быть,
заглянул в его рукопись фельдшер, может быть, сиделка или Кацман, но это все равно, а только через два дня Прасковья Ивановна явилась к нему
в кабинет и с леденящим презрением проговорила: