Неточные совпадения
Егор Егорыч приехал, наконец, в Петербург и остановился в одном
отеле с Крапчиком, который немедля прибежал
к нему в нумер и нашел Егора Егорыча сильно постаревшим, хотя и сам тоже не помолодел: от переживаемых в последнее время неприятных чувствований и при содействии петербургского климата Петр Григорьич каждодневно страдал желчною рвотою и голос имел постоянно осиплый.
Крапчик не с большой охотой передал Егору Егорычу записку, опасаясь, что тот, по своему раскиданному состоянию духа, забудет о ней и даже потеряет ее, что отчасти и случилось. Выехав из своего
отеля и направившись прямо
к Сперанскому, Егор Егорыч, тем не менее, думал не об докладной записке, а о том, действительно ли масоны и хлысты имеют аналогию между собой, — вопрос, который он хоть и решил утвердительно, но не вполне был убежден в том.
В тот самый день, как откупщик праздновал пикник, в Геттингене
к отелю «Zur Krone» [«Корона» (нем.).], который и тогда был лучшим в городе, подъехала дорожная извозчичья карета.
Сусанну Николаевну Терхов повел под руку
к ее
отелю, и ей вдруг пришла в голову мысль спросить своего кавалера об Углаковых, у которых она его встречала.
Неточные совпадения
— Сядемте, — предложил Клим, любуясь оживлением постояльца, внимательно присматриваясь
к нему и находя, что Митрофанов одновременно похож на регистратора в окружном суде, на кассира в магазине «Мюр и Мерилиз», одного из метр-д-отелей в ресторане «Прага», на университетского педеля и еще на многих обыкновеннейших людей.
Доживая последние дни в Париже, он с утра ходил и ездил по городу, по окрестностям,
к ночи возвращался в
отель, отдыхал, а после десяти часов являлась Бланш и между делом, во время пауз, спрашивала его: кто он, женат или холост, что такое Россия, спросила — почему там революция, чего хотят революционеры.
Но оторвать мысли от судьбы одинокого человека было уже трудно, с ними он приехал в свой
отель, с ними лег спать и долго не мог уснуть, представляя сам себя на различных путях жизни, прислушиваясь
к железному грохоту и хлопотливым свисткам паровозов на вагонном дворе. Крупный дождь похлестал в окна минут десять и сразу оборвался, как проглоченный тьмой.
К счастью, вышел какой-то молодой человек и объявил по-английски, что это фунда, то есть
отель и есть.
Но отец Аввакум имел, что французы называют, du guignon [неудачу — фр.].
К вечеру стал подувать порывистый ветерок, горы закутались в облака. Вскоре облака заволокли все небо. А я подготовлял было его увидеть Столовую гору, назначил пункт, с которого ее видно, но перед нами стояли горы темных туч, как будто стены, за которыми прятались и Стол и Лев. «Ну, завтра увижу, — сказал он, — торопиться нечего». Ветер дул сильнее и сильнее и наносил дождь, когда мы вечером, часов в семь, подъехали
к отелю.