Неточные совпадения
В
отеле в час зазвонили завтракать. Опять разыгрался один из существенных актов дня и жизни. После десерта все двинулись
к буфету, где, в черном платье, с черной сеточкой на голове, сидела Каролина и с улыбкой наблюдала, как смотрели на нее. Я попробовал было подойти
к окну, но места были ангажированы, и я пошел писать
к вам письма, а часа в три отнес их сам на почту.
«В городе, — отвечал он, — да вот не вижу улицы, не знаю, как проехать
к отелю».
Но отец Аввакум имел, что французы называют, du guignon [неудачу — фр.].
К вечеру стал подувать порывистый ветерок, горы закутались в облака. Вскоре облака заволокли все небо. А я подготовлял было его увидеть Столовую гору, назначил пункт, с которого ее видно, но перед нами стояли горы темных туч, как будто стены, за которыми прятались и Стол и Лев. «Ну, завтра увижу, — сказал он, — торопиться нечего». Ветер дул сильнее и сильнее и наносил дождь, когда мы вечером, часов в семь, подъехали
к отелю.
Посидев немного, мы пошли
к капитанской гичке. За нами потянулась толпа индийцев, полагая, что мы наймем у них лодку. Обманувшись в ожидании, они всячески старались услужить: один зажег фитиль посветить, когда мы садились, другой подал руку и т. п. Мы дали им несколько центов (медных монет), полученных в сдачу в
отеле, и отправились.
Мы посидели до вечера в
отеле, беседуя с седым американским шкипером, который подсел
к нам и разговорился о себе. Он смолоду странствует по морям.
«Однако ж час, — сказал барон, — пора домой; мне завтракать (он жил в
отели), вам обедать». Мы пошли не прежней дорогой, а по каналу и повернули в первую длинную и довольно узкую улицу, которая вела прямо
к трактиру. На ней тоже купеческие домы, с высокими заборами и садиками, тоже бежали вприпрыжку носильщики с ношами. Мы пришли еще рано; наши не все собрались: кто пошел по делам службы, кто фланировать, другие хотели пробраться в китайский лагерь.
К нам повадился ходить в
отель офицер, не флотский, а морских войск, с «Спартана», молодой человек лет двадцати: он, кажется, тоже не прочь от приключений.
Но говорят и пишут, между прочим американец Вилькс, француз Малля (Mallat), что здесь нет
отелей; что иностранцы, после 11-ти часов, удаляются из города, который на ночь запирается, что остановиться негде, но что зато все гостеприимны и всякий дом
к вашим услугам. Это заставляет задумываться: где же остановиться, чтоб не быть обязанным никому? есть ли необходимые для путешественника удобства?
Мы обращались и
к китайцам, и
к индийцам с вопросом по-английски и по-французски: «Где
отель?» Встречные тупо глядели на нас или отвечали вопросом же: «Signor?» Мы стали ухитряться, как бы, не зная ни слова по-испански, сочинить испанскую фразу.
После довольно продолжительной конференции наконец сочинили пять слов, которые долженствовали заключать в себе вопрос: «Где здесь французская
отель?» С этим обратились мы
к солдату, праздно стоявшему в тени какого-то желтого здания, похожего на казармы.
К счастью, вышел какой-то молодой человек и объявил по-английски, что это фунда, то есть
отель и есть.
Отель напоминала нам Сингапур: такие же длинные залы, длинный стол и огромный веер, прикрепленный
к потолку.
Вечером я предложил в своей коляске место французу, живущему в
отели, и мы отправились далеко в поле, через С.-Мигель, оттуда заехали на Эскольту, в наше вечернее собрание, а потом
к губернаторскому дому на музыку. На площади, кругом сквера, стояли экипажи. В них сидели гуляющие. Здесь большею частью гуляют сидя. Я не последовал этому примеру, вышел из коляски и пошел бродить по площади.
Неточные совпадения
— Сядемте, — предложил Клим, любуясь оживлением постояльца, внимательно присматриваясь
к нему и находя, что Митрофанов одновременно похож на регистратора в окружном суде, на кассира в магазине «Мюр и Мерилиз», одного из метр-д-отелей в ресторане «Прага», на университетского педеля и еще на многих обыкновеннейших людей.
Доживая последние дни в Париже, он с утра ходил и ездил по городу, по окрестностям,
к ночи возвращался в
отель, отдыхал, а после десяти часов являлась Бланш и между делом, во время пауз, спрашивала его: кто он, женат или холост, что такое Россия, спросила — почему там революция, чего хотят революционеры.
Но оторвать мысли от судьбы одинокого человека было уже трудно, с ними он приехал в свой
отель, с ними лег спать и долго не мог уснуть, представляя сам себя на различных путях жизни, прислушиваясь
к железному грохоту и хлопотливым свисткам паровозов на вагонном дворе. Крупный дождь похлестал в окна минут десять и сразу оборвался, как проглоченный тьмой.
Не останавливаясь в Соутамтоне, я отправился в Крус. На пароходе, в
отелях все говорило о Гарибальди, о его приеме. Рассказывали отдельные анекдоты, как он вышел на палубу, опираясь на дюка Сутерландского, как, сходя в Коусе с парохода, когда матросы выстроились, чтоб проводить его, Гарибальди пошел было, поклонившись, но вдруг остановился, подошел
к матросам и каждому подал руку, вместо того чтоб подать на водку.
Стали мы себя сокращать, из Гранд-Отеля
к «Мадлене» в chambres meublйes [меблированные комнаты (фр.).] перебрались; вместо Cafй Anglais начали
к Дюрану ходить; тоже недурной ресторан, и тем выгоден, что там за пять франков можно целый обед получить.