Неточные совпадения
По делу всяк
по своему
До полдня вышел из дому...
Косушки
по три выпили,
Поели — и заспорили
Опять: кому жить весело,
Вольготно на Руси?
Роман кричит: помещику,
Демьян кричит: чиновнику,
Лука кричит: попу;
Купчине толстопузому, —
Кричат братаны Губины,
Иван и Митродор;
Пахом кричит: светлейшему
Вельможному боярину,
Министру государеву,
А Пров кричит: царю!
Сама лисица хитрая,
По любопытству бабьему,
Подкралась к мужикам,
Послушала, послушала
И прочь пошла, подумавши:
«И черт их не поймет!»
И вправду: сами спорщики
Едва ли знали, помнили —
О чем они шумят…
Намяв бока порядочно
Друг другу, образумились
Крестьяне наконец,
Из лужицы напилися,
Умылись, освежилися,
Сон начал их кренить…
Тем часом птенчик крохотный,
Помалу,
по полсаженки,
Низком перелетаючи,
К костру подобрался.
«Не надо бы и крылышек,
Кабы нам только хлебушка
По полупуду в день, —
И так бы мы Русь-матушку
Ногами перемеряли!» —
Сказал угрюмый Пров.
«Да
по ведру бы водочки», —
Прибавили охочие
До водки братья Губины,
Иван и Митродор.
«Да утром бы огурчиков
Соленых
по десяточку», —
Шутили мужики.
«А в полдень бы
по жбанчику
Холодного кваску».
«А вечером
по чайничку
Горячего чайку...
— А что ты дашь? —
«Дам хлебушка
По полупуду в день,
Дам водки
по ведерочку,
Поутру дам огурчиков,
А в полдень квасу кислого,
А вечером чайку...
— Скажи! —
«Идите
по лесу,
Против столба тридцатого
Прямехонько версту:
Придете на поляночку,
Стоят на той поляночке
Две старые сосны,
Под этими под соснами
Закопана коробочка.
Добудьте вы ее, —
Коробка та волшебная:
В ней скатерть самобраная,
Когда ни пожелаете,
Накормит, напоит!
Тихонько только молвите:
«Эй! скатерть самобраная!
Попотчуй мужиков!»
По вашему хотению,
По моему велению,
Все явится тотчас.
Теперь — пустите птенчика...
Пустил — и птенчик крохотный,
Помалу,
по полсаженки,
Низком перелетаючи,
Направился к дуплу.
Съестного сколько вынесет
Утроба — то и спрашивай,
А водки можно требовать
В день ровно
по ведру.
Коли вы больше спросите,
И раз и два — исполнится
По вашему желанию,
А в третий быть беде!»
И улетела пеночка
С своим родимым птенчиком,
А мужики гуськом
К дороге потянулися
Искать столба тридцатого.
— Молчком идут
Прямехонько, вернехонько
По лесу
по дремучему,
Считают каждый шаг.
На радости целуются,
Друг дружке обещаются
Вперед не драться зря,
А с толком дело спорное
По разуму, по-божески,
На чести повести —
В домишки не ворочаться,
Не видеться ни с женами,
Ни с малыми ребятами,
Ни с стариками старыми,
Покуда делу спорному
Решенья не найдут,
Покуда не доведают
Как ни на есть доподлинно:
Кому живется счастливо,
Вольготно на Руси?
Широкая дороженька,
Березками обставлена,
Далеко протянулася,
Песчана и глуха.
По сторонам дороженьки
Идут холмы пологие
С полями, с сенокосами,
А чаще с неудобною,
Заброшенной землей;
Стоят деревни старые,
Стоят деревни новые,
У речек, у прудов…
Леса, луга поемные...
Идем
по делу важному:
У нас забота есть,
Такая ли заботушка,
Что из домов повыжила,
С работой раздружила нас,
Отбила от еды.
Ты дай нам слово верное
На нашу речь мужицкую
Без смеху и без хитрости,
По совести,
по разуму,
По правде отвечать,
Не то с своей заботушкой
К другому мы пойдем...
— Даю вам слово верное:
Коли вы дело спросите,
Без смеху и без хитрости,
По правде и
по разуму,
Как должно отвечать.
Аминь...
Скажи ж ты нам по-божески: // Сладка ли жизнь поповская?
— В чем счастие,
по вашему?
Покой, богатство, честь —
Не так ли, други милые?
«Не сами…
по родителям
Мы так-то…» — братья Губины
Сказали наконец.
И прочие поддакнули:
«Не сами,
по родителям!»
А поп сказал: — Аминь!
Простите, православные!
Не в осужденье ближнего,
А
по желанью вашему
Я правду вам сказал.
Таков почет священнику
В крестьянстве. А помещики…
Как племя иудейское,
Рассеялись помещики
По дальней чужеземщине
И
по Руси родной.
Потом, статья… раскольники…
Не грешен, не живился я
С раскольников ничем.
По счастью, нужды не было:
В моем приходе числится
Живущих в православии
Две трети прихожан.
А есть такие волости,
Где сплошь почти раскольники,
Так тут как быть попу?
Живи с одних крестьян,
Сбирай мирские гривенки,
Да пироги
по праздникам,
Да яйца о святой.
Напутствуешь усопшего
И поддержать в оставшихся
По мере сил стараешься
Дух бодр!
— // «Дворяне колокольные — // Попы живут по-княжески.
Так с бородой козел
Гулял
по свету ранее,
Чем праотец Адам,
А дураком считается
И посейчас козел!..
Недаром наши странники
Поругивали мокрую,
Холодную весну.
Весна нужна крестьянину
И ранняя и дружная,
А тут — хоть волком вой!
Не греет землю солнышко,
И облака дождливые,
Как дойные коровушки,
Идут
по небесам.
Согнало снег, а зелени
Ни травки, ни листа!
Вода не убирается,
Земля не одевается
Зеленым ярким бархатом
И, как мертвец без савана,
Лежит под небом пасмурным
Печальна и нага.
Над прудом реют ласточки;
Какие-то комарики,
Проворные и тощие,
Вприпрыжку, словно посуху,
Гуляют
по воде.
По берегам, в ракитнике,
Коростели скрипят.
По косогору тянется,
Потом в овраг спускается.
По пьяным
по головушкам
Играет солнце вешнее…
А есть еще затейницы, // Одеты по-столичному — // И ширится, и дуется // Подол на обручах!
По конной потолкалися,
По взгорью, где навалены
Косули, грабли, бороны,
Багры, станки тележные,
Ободья, топоры.
А обод как распрямится —
Щелк
по лбу мужика!
Пошли
по лавкам странники:
Любуются платочками,
Ивановскими ситцами,
Шлеями, новой обувью,
Издельем кимряков.
Да только ты
по совести,
Чтоб были настоящие —
Потолще, погрозней».
«А статских не желаете?»
— Ну, вот еще со статскими! —
(Однако взяли — дешево! —
Какого-то сановника
За брюхо с бочку винную
И за семнадцать звезд.)
Купец — со всем почтением,
Что любо, тем и потчует
(С Лубянки — первый вор!) —
Спустил
по сотне Блюхера,
Архимандрита Фотия,
Разбойника Сипко,
Сбыл книги: «Шут Балакирев»
И «Английский милорд»…
Легли в коробку книжечки,
Пошли гулять портретики
По царству всероссийскому,
Покамест не пристроятся
В крестьянской летней горенке,
На невысокой стеночке…
Черт знает для чего!
Не ветры веют буйные,
Не мать-земля колышется —
Шумит, поет, ругается,
Качается, валяется,
Дерется и целуется
У праздника народ!
Крестьянам показалося,
Как вышли на пригорочек,
Что все село шатается,
Что даже церковь старую
С высокой колокольнею
Шатнуло раз-другой! —
Тут трезвому, что голому,
Неловко… Наши странники
Прошлись еще
по площади
И к вечеру покинули
Бурливое село…
Не ригой, не амбарами,
Не кабаком, не мельницей,
Как часто на Руси,
Село кончалось низеньким
Бревенчатым строением
С железными решетками
В окошках небольших.
За тем этапным зданием
Широкая дороженька,
Березками обставлена,
Открылась тут как тут.
По будням малолюдная,
Печальная и тихая,
Не та она теперь!
По всей
по той дороженьке
И
по окольным тропочкам,
Докуда глаз хватал,
Ползли, лежали, ехали.
Барахталися пьяные
И стоном стон стоял!
Народ идет — и падает,
Как будто из-за валиков
Картечью неприятели
Палят
по мужикам!
Ночь тихая спускается,
Уж вышла в небо темное
Луна, уж пишет грамоту
Господь червонным золотом
По синему
по бархату,
Ту грамоту мудреную,
Которой ни разумникам,
Ни глупым не прочесть.
«А я к тому теперича:
И веник дрянь, Иван Ильич,
А погуляет
по полу,
Куда как напылит...
У столбика дорожного
Знакомый голос слышится,
Подходят наши странники
И видят: Веретенников
(Что башмачки козловые
Вавиле подарил)
Беседует с крестьянами.
Крестьяне открываются
Миляге
по душе:
Похвалит Павел песенку —
Пять раз споют, записывай!
Понравится пословица —
Пословицу пиши!
Позаписав достаточно,
Сказал им Веретенников:
«Умны крестьяне русские,
Одно нехорошо,
Что пьют до одурения,
Во рвы, в канавы валятся —
Обидно поглядеть...
Пьем много мы
по времени,
А больше мы работаем.
Нас пьяных много видится,
А больше трезвых нас.
По деревням ты хаживал?
Возьмем ведерко с водкою...
А был другой — допытывал,
На сколько в день сработаешь,
По малу ли,
по многу ли
Кусков пихаешь в рот?
Неточные совпадения
Почтмейстер. Да из собственного его письма. Приносят ко мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так и обомлел. «Ну, — думаю себе, — верно, нашел беспорядки
по почтовой части и уведомляет начальство». Взял да и распечатал.
Городничий (дрожа).
По неопытности, ей-богу
по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать
по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Смотри! не
по чину берешь!
Скотинин. Митрофан
по мне. Я сам без того глаз не сведу, чтоб выборный не рассказывал мне историй. Мастер, собачий сын, откуда что берется!