Пепел(вздыхая). Красивая ты, Васка (женщина кладет ему руку на шею, но он встряхивает руку ее движением плеча) — а никогда
не лежало у меня сердце к тебе… И жил я с тобой и всё… а никогда ты не нравилась мне…
Человек он, впрочем, был деликатный, мягкий и неглупый, но
не лежит у меня душа к этим господам, которые беседуют с духами и лечат баб магнетизмом.
— А вот какая это воля, тятенька, — отвечала Настя. — Примером сказать, хоть про жениха, что ты мне на базаре где-то сыскал, Снежков, что ли, он там прозывается.
Не лежит у меня к нему сердце, и я за него не пойду. В том и есть воля девичья. Кого полюблю, за того и отдавай, а воли моей не ломай.
Неточные совпадения
Купцы. Ей-богу! такого никто
не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть,
не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи
лежит в бочке, что
у меня сиделец
не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем
не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Алексей Александрович думал и говорил, что ни в какой год
у него
не было столько служебного дела, как в нынешний; но он
не сознавал того, что он сам выдумывал себе в нынешнем году дела, что это было одно из средств
не открывать того ящика, где
лежали чувства к жене и семье и мысли о них и которые делались тем страшнее, чем дольше они там
лежали.
— Женщина, которая
не угадала сердцем, в чем
лежит счастье и честь ее сына,
у той нет сердца.
Левин положил брата на спину, сел подле него и
не дыша глядел на его лицо. Умирающий
лежал, закрыв глаза, но на лбу его изредка шевелились мускулы, как
у человека, который глубоко и напряженно думает. Левин невольно думал вместе с ним о том, что такое совершается теперь в нем, но, несмотря на все усилия мысли, чтоб итти с ним вместе, он видел по выражению этого спокойного строгого лица и игре мускула над бровью, что для умирающего уясняется и уясняется то, что всё так же темно остается для Левина.
Вечером Григорий Александрович вооружился и выехал из крепости: как они сладили это дело,
не знаю, — только ночью они оба возвратились, и часовой видел, что поперек седла Азамата
лежала женщина,
у которой руки и ноги были связаны, а голова окутана чадрой.