Неточные совпадения
— Грому на вас нет! — стоя на своей
палубе, вскричал Марко Данилыч, когда тот караван длинным строем ставился вдоль по Оке. — Завладали молокососы рыбной
частью! — ворчал он в досаде. — Что ни помню себя, никогда больше такого каравана на Гребновской не бывало… Не дай вам Бог торгов, не дай барышей!.. Новости затеяли заводить!.. Дуй вас горой!.. Умничать задумали, ровно мы, старые поседелые рыбники, дураками до вас жили набитыми.
К восьми часам утра, то есть к подъему флага и гюйса [Гюйс — носовой флаг [на военных кораблях поднимается во время стоянки на якоре]. — Ред.], все — и офицеры, и команда в чистых синих рубахах — были наверху. Караул с ружьями выстроился на шканцах [Шканцы —
часть палубы между грот-мачтой и ютом.] с левой стороны. Вахтенный начальник, старший офицер и только что вышедший из своей каюты капитан стояли на мостике, а остальные офицеры выстроились на шканцах.
Затем, делает невероятное усилие над собой и, поднявшись на мускулах, перебрасывает свое тело на борт его, вернее, на небольшую
часть палубы, не залитую водой.
Неточные совпадения
Когда на другой день стало светать, корабль был далеко от Каперны.
Часть экипажа как уснула, так и осталась лежать на
палубе, поборотая вином Грэя; держались на ногах лишь рулевой да вахтенный, да сидевший на корме с грифом виолончели у подбородка задумчивый и хмельной Циммер. Он сидел, тихо водил смычком, заставляя струны говорить волшебным, неземным голосом, и думал о счастье…
Но всего замечательнее была в этой картине фигура человека, стоящего на баке [Бак — носовая
часть верхней
палубы, носовая над стройка.] спиной к зрителю.
Но не знать петербургскому жителю, что такое
палуба, мачта, реи, трюм, трап, где корма, где нос, главные
части и принадлежности корабля, — не совсем позволительно, когда под боком стоит флот.
Обрывки снастей
частью валялись на
палубе,
частью свешивались в воду.
Пароход остановился на ночь в заливе, и никого не спускали до следующего утра. Пассажиры долго сидели на
палубах, потом бо́льшая
часть разошлась и заснула. Не спали только те, кого, как и наших лозищан, пугала неведомая доля в незнакомой стране. Дыма, впрочем, первый заснул себе на лавке. Анна долго сидела рядом с Матвеем, и порой слышался ее тихий и робкий голос. Лозинский молчал. Потом и Анна заснула, склонясь усталой головой на свой узел.