Неточные совпадения
На другой день начались Дунины сборы. Не осушая глаз, больше всех хлопотала угрюмая Дарья Сергевна, а
ночью по целым часам стояла перед иконами и клала поклоны за поклонами, горячо
молясь, сохранил бы Господь рабу свою, девицу Евдокию, ото всяких козней и наветов вражиих.
И стала она
по целым часам и днем и
ночью молиться перед иконами, прося у Бога помилованья в том великом грехе, что не
по принужденью, не
по нужде, не
по страху, но своею волею впала она в греховную пропасть, оставила отеческие законы…
Кто с Богом не водится,
По ночам ему не
молится,
На раденьях не трудится,
Сердцем кто не надрывается,
Горючьими слезами не обливается —
Много, много с того спросится,
Тяжело будет ответ держать,
На том свете в темноте лежать!
А кто с Господом водится,
По ночам ему
молится,
На раденьях не ленится,
Сердцем своим надрывается,
Живот кровью обливается,
Сердечный ключ поднимается,
Хотя сердцем надрывается
Да слезами омывается, —
За то на небе ему слава велия!
Неточные совпадения
Рвение имел,
по ночам богу
молился, книги старые, «истинные» читал и зачитывался.
Нет, Дунечка, все вижу и знаю, о чем ты со мной много — то говорить собираешься; знаю и то, о чем ты всю
ночь продумала, ходя
по комнате, и о чем
молилась перед Казанскою божией матерью, которая у мамаши в спальне стоит.
Она слыла за легкомысленную кокетку, с увлечением предавалась всякого рода удовольствиям, танцевала до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, которых принимала перед обедом в полумраке гостиной, а
по ночам плакала и
молилась, не находила нигде покою и часто до самого утра металась
по комнате, тоскливо ломая руки, или сидела, вся бледная и холодная, над Псалтырем.
— Жив? Так он жив! — завопил вдруг Митя, всплеснув руками. Все лицо его просияло. — Господи, благодарю тебя за величайшее чудо, содеянное тобою мне, грешному и злодею,
по молитве моей!.. Да, да, это
по молитве моей, я
молился всю
ночь!.. — и он три раза перекрестился. Он почти задыхался.
— Если бы мне удалось отсюда выйти, я бы все кинул. Покаюсь: пойду в пещеры, надену на тело жесткую власяницу, день и
ночь буду
молиться Богу. Не только скоромного, не возьму рыбы в рот! не постелю одежды, когда стану спать! и все буду
молиться, все
молиться! И когда не снимет с меня милосердие Божие хотя сотой доли грехов, закопаюсь
по шею в землю или замуруюсь в каменную стену; не возьму ни пищи, ни пития и умру; а все добро свое отдам чернецам, чтобы сорок дней и сорок
ночей правили
по мне панихиду.