Неточные совпадения
Ни конца ни краю играм и
песням… А
в ракитовых кустиках
в укромных перелесках тихий шепот, страстный, млеющий лепет, отрывистый смех, робкое моленье, замирающие голоса и звучные поцелуи… Последняя ночь хмелевая!..
В последний раз светлый Ярило простирает свою серебристую ризу,
в последний раз осеняет он игривую молодежь золотыми колосьями и алыми цветами мака: «Кошуйтеся [Живите
в любви и согласии.], детки,
в ладу да
в миру, а кто полюбит кого, люби дóвеку, не откидывайся!..» Таково прощальное слово Ярилы…
На пиру, на братчине не только пьют да гуляют, не только
песни играют да бьются
в кулачки, здесь
мир рядит, братчина судит: что тут положено, тому так и быть.
Неточные совпадения
Поклонник славы и свободы, //
В волненье бурных дум своих, // Владимир и писал бы оды, // Да Ольга не читала их. // Случалось ли поэтам слезным // Читать
в глаза своим любезным // Свои творенья? Говорят, // Что
в мире выше нет наград. // И впрямь, блажен любовник скромный, // Читающий мечты свои // Предмету
песен и любви, // Красавице приятно-томной! // Блажен… хоть, может быть, она // Совсем иным развлечена.
Ве́селы грады
в стране берендеев, // Радостны
песни по рощам и долам, //
Миром красна Берендея держава.
Я помню, например, как наш почтенный Виктор Петрович Замин, сам бедняк и почти без пристанища, всей душой своей только и болел, что о русском крестьянине, как Николай Петрович Живин, служа стряпчим, ничего
в мире не произносил с таким ожесточением, как известную фразу
в студенческой
песне: «Pereat justitia!», как Всеволод Никандрыч, компрометируя себя, вероятно, на своем служебном посту, ненавидел и возмущался крепостным правом!..
В ней не было слепого чувства мести и обиды, которое способно все разрушить, бессильное что-нибудь создать, —
в этой
песне не слышно было ничего от старого, рабьего
мира.
Так, глядя на зелень, на небо, на весь божий
мир, Максим пел о горемычной своей доле, о золотой волюшке, о матери сырой дуброве. Он приказывал коню нести себя
в чужедальнюю сторону, что без ветру сушит, без морозу знобит. Он поручал ветру отдать поклон матери. Он начинал с первого предмета, попадавшегося на глаза, и высказывал все, что приходило ему на ум; но голос говорил более слов, а если бы кто услышал эту
песню, запала б она тому
в душу и часто,
в минуту грусти, приходила бы на память…