Неточные совпадения
— Ах, ты какой, право!.. Лучше бы своротить с дороги. Неровен час… Ежели
пьяный, так оно лучше не попадаться ему
на глаза.
Он теперь лежал
на постели с закрытыми
глазами, опухший, налитый
пьяным жиром, а над ним наклонилась Харитина, такая цветущая, молодая, строгая.
Жена у Полуянова умерла через год после свадьбы Серафимы, а через год он с
пьяных глаз женился
на красавице Харитине, вернее сказать — она сама высватала его.
Он молча мучился под давлением мысли, что женился с
пьяных глаз, как замотавшийся купчик, и притом женился
на богатой, что давало повод сделать предположение о его самом корыстном благоразумии.
Когда Галактион, наконец, был уже в постели, послышался запоздалый колокольчик. Галактион никак не мог сообразить, кто бы мог приехать в такую пору.
На всякий случай он оделся и вышел
на крыльцо. Это была Харитина, она вошла, пошатываясь, как
пьяная, молча остановилась и смотрела
на Галактиона какими-то безумными
глазами.
Неточные совпадения
Бешеную негу и упоенье он видел в битве: что-то пиршественное зрелось ему в те минуты, когда разгорится у человека голова, в
глазах все мелькает и мешается, летят головы, с громом падают
на землю кони, а он несется, как
пьяный, в свисте пуль в сабельном блеске, и наносит всем удары, и не слышит нанесенных.
Хотя час был ранний, в общем зале трактирчика расположились три человека. У окна сидел угольщик, обладатель
пьяных усов, уже замеченных нами; между буфетом и внутренней дверью зала, за яичницей и пивом помещались два рыбака. Меннерс, длинный молодой парень, с веснушчатым, скучным лицом и тем особенным выражением хитрой бойкости в подслеповатых
глазах, какое присуще торгашам вообще, перетирал за стойкой посуду.
На грязном полу лежал солнечный переплет окна.
На улице опять жара стояла невыносимая; хоть бы капля дождя во все эти дни. Опять пыль, кирпич и известка, опять вонь из лавочек и распивочных, опять поминутно
пьяные, чухонцы-разносчики и полуразвалившиеся извозчики. Солнце ярко блеснуло ему в
глаза, так что больно стало глядеть, и голова его совсем закружилась, — обыкновенное ощущение лихорадочного, выходящего вдруг
на улицу в яркий солнечный день.
Обычно он, даже
пьяный, почтительно кланялся, видя Самгина, но
на этот раз — не пошевелился, только уставил
на него белые, кошмарно вытаращенные
глаза.
Ее судороги становились сильнее, голос звучал злей и резче, доктор стоял в изголовье кровати, прислонясь к стене, и кусал, жевал свою черную щетинистую бороду. Он был неприлично расстегнут, растрепан, брюки его держались
на одной подтяжке, другую он накрутил
на кисть левой руки и дергал ее вверх, брюки подпрыгивали, ноги доктора дрожали, точно у
пьяного, а мутные
глаза так мигали, что казалось — веки тоже щелкают, как зубы его жены. Он молчал, как будто рот его навсегда зарос бородой.