Неточные совпадения
«Вот этой жениха
не нужно будет искать: сама найдет, —
с улыбкой думала Хиония Алексеевна,
провожая глазами убегавшую Верочку. — Небось
не закиснет в девках, как эти принцессы, которые умеют только важничать… Еще считают себя образованными девушками, а когда пришла пора выходить замуж, — так я же им и ищи жениха. Ох, уж эти мне принцессы!»
Теперь ей только что минуло шестнадцать лет, и она все еще
не могла привыкнуть к своему длинному платью, которое
сводило ее
с ума.
— Решительно ничего
не понимаю… Тебя
сводит с ума глупое слово «жених», а ты думай о Привалове просто как о хорошем, умном и честном человеке.
— Нет, это пустяки. Я совсем
не умею играть… Вот садитесь сюда, — указала она кресло рядом
с своим. — Рассказывайте, как
проводите время. Ах да, я третьего дня, кажется, встретила вас на улице, а вы сделали вид, что
не узнали меня, и даже отвернулись в другую сторону. Если вы будете оправдываться близорукостью, это будет грешно
с вашей стороны.
Старуха зорко наблюдала эту встречу: Привалов побледнел и, видимо, смутился, а Надежда Васильевна держала себя, как всегда. Это совсем сбило Марью Степановну
с толку: как будто между ними ничего
не было и как будто было. Он-то смешался, а она как ни в чем
не бывало… «Ох,
не проведешь меня, Надежда Васильевна, — подумала старуха, поднимаясь неохотно
с места. — Наскрозь вас вижу
с отцом-то: все мудрить бы вам…»
«А черт
с ним,
с этим Приваловым, в самом-то деле, — раздумывала наедине Заплатина под влиянием только что полученной неприятности от своей пансионской подруги. — Пожалуй,
с ним только даром время
проведешь, а каши
не сваришь…»
— Отчего вы никогда
не заглянете ко мне? — ласково корила Половодова Хионию Алексеевну, застегивая шведскую перчатку. — Ах, как у вас мило отделан домик… я люблю эту милую простоту. Кстати, Хиония Алексеевна, когда же я наконец увижу вас у себя? Александр утро
проводит в банке… Вы, кажется,
с ним
не сходитесь характерами?.. Но это пустяки, он только кажется гордым человеком…
— А, наконец и вы… — протянула Антонида Ивановна, когда Привалов здоровался
с ней. —
Проведите меня куда-нибудь, где
не так жарко и душно, как здесь…
— Да так…
не выдержал характера: нужно было забастовать, а я все добивал до сотни тысяч, ну и продул все. Ведь раз совсем поехал из Ирбита, повез
с собой девяносто тысяч
с лишком, поехали меня
провожать, да
с первой же станции и заворотили назад… Нарвался на какого-то артиста. Ну, он меня и раздел до последней нитки. Удивительно счастливо играет бестия…
— Я буду вас ждать, — говорила Надежда Васильевна, когда
провожала Привалова в переднюю. — Мы еще о многом переговорим
с вами… Да? Видели, в каком положении бедный Максим… У него какое-то мудреное нервное расстройство, и я часто сама
не узнаю его; совсем другой человек.
Надежда Васильевна
провела отца в заднюю половину флигелька, где она занимала две крошечных комнатки; в одной жила сама
с Маней, а в другой Павла Ивановна. Старушка узнала по голосу Василия Назарыча и другим ходом вышла в сени, чтобы
не помешать первым минутам этого свидания.
Но чаще он изнемогал, ложился у ее ног, прикладывал руку к сердцу и слушал, как оно бьется,
не сводя с нее неподвижного, удивленного, восхищенного взгляда.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа
завели домашних гусей
с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно
с приятностию
проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а
не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я
не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Оборванные нищие, // Послышав запах пенного, // И те пришли доказывать, // Как счастливы они: // — Нас у порога лавочник // Встречает подаянием, // А в дом войдем, так из дому //
Проводят до ворот… // Чуть запоем мы песенку, // Бежит к окну хозяюшка //
С краюхою,
с ножом, // А мы-то заливаемся: // «Давать давай — весь каравай, //
Не мнется и
не крошится, // Тебе скорей, а нам спорей…»
С ребятами,
с дево́чками // Сдружился, бродит по лесу… // Недаром он бродил! // «Коли платить
не можете, // Работайте!» — А в чем твоя // Работа? — «Окопать // Канавками желательно // Болото…» Окопали мы… // «Теперь рубите лес…» // — Ну, хорошо! — Рубили мы, // А немчура показывал, // Где надобно рубить. // Глядим: выходит просека! // Как просеку прочистили, // К болоту поперечины // Велел по ней
возить. // Ну, словом: спохватились мы, // Как уж дорогу сделали, // Что немец нас поймал!
Скотинин. Сам ты, умный человек, порассуди. Привезла меня сестра сюда жениться. Теперь сама же подъехала
с отводом: «Что-де тебе, братец, в жене; была бы де у тебя, братец, хорошая свинья». Нет, сестра! Я и своих поросят
завести хочу. Меня
не проведешь.