Цитаты со словом «живи»
Одним словом, настоящее положение Заплатиных было совершенно обеспечено, и они
проживали в год около трех тысяч.
И далекая провинция начинает проникаться сознанием, что умные люди могут получать триста рублей, а
проживать три тысячи.
Из передней одна дверь вела прямо в уютную небольшую залу, другая — в три совершенно отдельных комнаты и третья — в темный коридор, служивший границей собственно между половиной, где
жили Заплатины, и пансионом.
— Эта Хиония Алексеевна ни больше ни меньше, как трехэтажный паразит, — говорил частный поверенный Nicolas Веревкин. — Это, видите ли, вот какая штука: есть такой водяной жук! — черт его знает, как он называется по-латыни, позабыл!.. В этом жуке
живет паразит-червяк, а в паразите какая-то глиста… Понимаете? Червяк жрет жука, а глиста жрет червяка… Так и наша Хиония Алексеевна жрет нас, а мы жрем всякого, кто попадет под руку!
Что касается пансиона Хионии Алексеевны, то его существование составляло какую-то тайну: появлялись пансионерки, какие-то дальние родственницы, сироты и воспитанницы,
жили несколько месяцев и исчезали бесследно, уступая место другим дальним родственницам, сиротам и воспитанницам.
Вероятно, очень многим из этих прохожих приходила в голову мысль о том, что хоть бы месяц, неделю, даже один день
пожить в этом славном старом доме и отдохнуть душой и телом от житейских дрязг и треволнений.
— Да ведь он их, наверно, давно
прожил там, в своем Петербурге-то.
— И нисколько не
прожил… Nicolas Веревкин вместе с ним учился в университете и прямо говорит: «Привалов — самый скромный молодой человек…» Потом после отца Привалову достанется три миллиона… Да?
Последняя фраза целиком долетела до маленьких розовых ушей Верочки, когда она подходила к угловой комнате с полной тарелкой вишневого варенья. Фамилия Привалова заставила ее даже вздрогнуть… Неужели это тот самый Сережа Привалов, который учился в гимназии вместе с Костей и когда-то
жил у них? Один раз она еще укусила его за ухо, когда они играли в жгуты… Сердце Верочки по неизвестной причине забило тревогу, и в голове молнией мелькнула мысль: «Жених… жених для Нади!»
— Что мне делается;
живу, как старый кот на печке. Только вот ноги проклятые не слушают. Другой раз точно на чужих ногах идешь… Ей-богу! Опять, тоже вот идешь по ровному месту, а левая нога начнет задирать и начнет задирать. Вроде как подымаешься по лестнице.
— Мы ведь нынче со старухой на две половины
живем, — с улыбкой проговорил Бахарев, останавливаясь в дверях столовой передохнуть. — Как же, по-современному… Она ко мне на половину ни ногой. Вот в столовой сходимся, если что нужно.
— Мы ведь по старине
живем, в двенадцать часов обедаем, — объяснила Марья Степановна, поднимаясь с своего места. — А по-нынешнему господа в восемь часов вечера садятся за стол.
— Как случится, Марья Степановна. Вот буду
жить в Узле, тогда постараюсь обедать в двенадцать.
Новшеств этих и знать не хотели, а
прожили век не хуже других.
— Ах, Василий Назарыч… Конечно, Nicolas берет крупные куши, но ведь мы
живем в такое время, в такое время… Не правда ли, Марья Степановна?
— А Масман
живет в Петербурге?
— А вот
поживи с мое, тогда и сам узнаешь, что и чего стоит.
Нет, голубчик, трудно
жить на белом свете: везде неправда, везде ложь да обман.
— На вот,
жил пятнадцать лет в столице, приехал — и рассказать нечего. Мы в деревне, почитай, живем, а вон какие россказни распустили.
— Да ведь пятнадцать лет не видались, Надя… Это вот сарафан полежит пятнадцать лет, и у того сколько новостей: тут моль подбила, там пятно вылежалось. Сергей Александрыч не в сундуке лежал, а с живыми людьми, поди, тоже
жил…
Последнее поразило Привалова: оглянувшись на свое прошлое, он должен был сознаться, что еще не начинал даже
жить в том смысле, как это понимала Марья Степановна.
Как большинство уральских заводчиков, последние представители фамилии Приваловых
жили нараспашку, предоставив все заводское дело на усмотрение крепостных управителей.
Из Шатровских заводов Гуляев все-таки не выехал и
жил там все время, которое у него оставалось свободным от поездок в тайгу.
Избыток того чувства, которым Гуляев тяготел к несуществующему сыну, естественно, переходил на других, и в гуляевском доме
проживала целая толпа разных сирот, девочек и мальчиков.
В них продолжали
жить черты гуляевского характера — выдержка, сила воли, энергия, неизменная преданность старой вере, — одним словом, все то, что давало им право на название крепких людей.
Без Сашки Привалов не мог
жить и даже укладывал его спать в свою собственную спальню.
Эта примадонна женила на себе опустившегося окончательно золотопромышленника, а сама на глазах мужа стала
жить с Сашкой.
Мальчик еще при жизни отца находился под руководством Бахарева и
жил в его доме; после смерти Александра Привалова Бахарев сделался опекуном его сына и с своей стороны употребил все усилия, чтобы дать всеми оставленному сироте приличное воспитание.
Таким образом, Сережа Привалов долго
жил в бахаревском доме и учился вместе с старшим сыном Бахарева Костей.
Гуляевский дух еще
жил в бахаревском доме, им держался весь строй семьи и, по-видимому, вливал в нее новые силы в затруднительных случаях.
Сергей Привалов
прожил в бахаревском доме до пятнадцати лет, а затем вместе с своим другом Костей был отправлен в Петербург, где и прожил безвыездно до настоящего времени, то есть больше пятнадцати лет.
Эти взгляды на воспитание встретили жестокий отпор со стороны Марьи Степановны, которая
прожила целую жизнь в замкнутой раскольничьей среде и не хотела знать никаких новшеств.
— Ты от меня ее взял, ты и в ответе, — коротко резюмировала свою последнюю волю Марья Степановна. — Если бы
жив был Павел Михайлыч…
— Ну и
живи с другими людьми!
Старшего сына, Костю, Бахарев тоже очень любил, но тот почти совсем не
жил дома, а когда, по окончании университетского курса, он вернулся домой, между ними и произошли те «контры», о которых Лука сообщил Привалову.
Дело в том, что Константин Бахарев был упрям не менее отца, а известно, что двум медведям плохо
жить в одной берлоге.
Это обстоятельство окончательно сблизило отца и дочь, так что Василий Назарыч не мог
жить без нее.
Верочка была очень практичной особой, и в ее красивой беззаботной головке
жил сильный и здоровый, недоступный увлечениям ум.
Зачем он
жил там до тридцати лет?
— Конечно, только пока… — подтверждала Хиония Алексеевна. — Ведь не будет же в самом деле Привалов
жить в моей лачуге… Вы знаете, Марья Степановна, как я предана вам, и если хлопочу, то не для своей пользы, а для Nadine. Это такая девушка, такая… Вы не знаете ей цены, Марья Степановна! Да… Притом, знаете, за Приваловым все будут ухаживать, будут его ловить… Возьмите Зосю Ляховскую, Анну Павловну, Лизу Веревкину — ведь все невесты!.. Конечно, всем им далеко до Nadine, но ведь чем враг не шутит.
— Это та самая дама, которую вы видели у нас за обедом, — объясняла Марья Степановна. — Она очень образованная и
живет своим трудом… Болтает иногда много, но все-таки очень умная дама.
— Ведь ты у меня гениальнейшая женщина!.. А!.. Этакого осетра в жильцы себе заполучила… Да ведь
пожить рядом с ним, с миллионером… Фу, черт возьми, какая, однако, выходит канальская штука!..
Матрешка до десяти раз сбегала к лакею Привалова, чтобы подробно разузнать, как его барин
жил раньше, какая у него квартира, мебель, любит ли он цветы, ковры и т. д.
— Мне тяжело ехать, собственно, не к Ляховскому, а в этот старый дом, который построен дедом, Павлом Михайлычем. Вам, конечно, известна история тех безобразий, какие творились в стенах этого дома. Моя мать заплатила своей жизнью за удовольствие
жить в нем…
Однажды, когда Привалов сидел у Бахаревых, зашла речь о старухе Колпаковой, которая
жила в своем старом, развалившемся гнезде, недалеко от бахаревского дома.
— Зачем жалкая? Нет, это кажется только на первый раз… она
живет истинным философом. Вы как-нибудь поговорите с ней поподробнее.
— Мне черт с ними, с твоими миллионами: не с деньгами
жить, а с добрыми людьми…
— А что, Сергей Александрыч, — проговорил Бахарев, хлопая Привалова по плечу, — вот ты теперь третью неделю
живешь в Узле, поосмотрелся? Интересно знать, что ты надумал… а? Ведь твое дело молодое, не то что наше, стариковское: на все четыре стороны скатертью дорога. Ведь не сидеть же такому молодцу сложа руки…
— Знаю, вперед знаю ответ: «Нужно подумать… не осмотрелся хорошенько…» Так ведь? Этакие нынче осторожные люди пошли; не то что мы: либо сена клок, либо вилы в бок! Да ведь ничего, живы и с голоду не умерли. Так-то, Сергей Александрыч… А я вот что скажу:
прожил ты в Узле три недели и еще проживешь десять лет — нового ничего не увидишь Одна канитель: день да ночь — и сутки прочь, а вновь ничего. Ведь ты совсем в Узле останешься?
Живи не живи, а помирать приходится…
Неточные совпадения
— Да ведь не с хорошими знакомыми жить-то, а с мужем!
Цитаты из русской классики со словом «живи»
Ассоциации к слову «живи»
Предложения со словом «жить»
- Если вы пойдёте на свадьбу в бедный район, она будет не такой, как в районе, где живут люди среднего класса.
- Ещё здесь живёт человек, а с ним – эльфы и несколько оленей.
- Древнейшая история города на островах окутана тайной, ибо долго люди жили там тихо, бедно и неприметно.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «жить»
Значение слова «живи»
«Живи» — песня, написанная и исполненная российской певицей МакSим и солистом петербургской рок-группы «Animal ДжаZ» Александром Красовицким. Песня попала в альбом «Фаза быстрого сна» группы «Animal ДжаZ», который вышел 30 марта 2013. (Википедия)
Все значения слова ЖИВИ
Афоризмы русских писателей со словом «жить»
Дополнительно