Цитаты со словом «половецкий»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
«Он», по-видимому, ничего не подозревал и спросил себе прибор для чая. Третьеклассный оффициант в грязной ситцевой рубахе и засаленном пиджаке подал чайник с кипятком и грязный стакан. «Он» брезгливо поморщился, не торопясь, достал из узелка полотенце и привел стакан в надлежащий вид. Из свертка выпал при этом узенький желтоватый конверт, на котором тонким женским почерком было написано: Михаилу Петровичу Половецкому. Он поднял его, пробежал лежавшее в нем письмо, разорвал и бросил в воду.
— Михаил Петрович Половецкий… — повторил он про себя свое имя и горько улыбнулся. — Нет больше Михаила Петровича…
— Да, хорошо… — подумал вслух Половецкий, глядя на убегавший берег реки. — Хорошо потому, что ничего не нужно.
Камчужная, ни её берега никаких особенных красот не представляли, но Половецкому все теперь казалось в каком-то особенном освещении, точно он видел эту бледную красками и линиями русскую северную природу в первый раз.
Половецкий подошел к нам и спросил, в чем дело.
Обратившись к Половецкому, Егорушка добавил...
Голубиная кротость брата Павлина очень понравилась Половецкому, и даже его некрасивое лицо казалось ему теперь красивым.
Когда Егорушка с какой-то оторопью бросился к себе в кухню жарить антрекот для Ивана Павлыча, Половецкий разговорился с братом Павлином и узнал удивительные новости.
— Татары не доходили до Бобыльска, — объяснял Половецкий, припоминая историю.
Брат Павлин с трогательной наивностью перепутывал исторические события, лица и отдельные факты, так что Половецкому даже не хотелось его разубеждать. Ведь наивность — проявление нетронутой силы, а именно такой силой являлся брат Павлин. Все у него выходило как-то необыкновенно просто. И обитель, и о. игумен, и удивительная история города Бобыльска, и собственная жизнь — все в одном масштабе, и от всего веяло тем особенным теплом, какое дает только одна русская печка.
Будущий инок посмотрел на Половецкого недоверчивым взглядом и улыбнулся.
— Да, просто брат Михаил, — повторил Половецкий и тоже улыбнулся.
— А я хотел сказать… (Брат Павлин замялся, не решаясь назвать Половецкого братом Михаилом). Видите-ли, у нас в обители есть брат Ираклий… Большего ума человек, но строптивец. Вот он меня и смутил… Придется о. игумну каяться. Обманул я его, как неверный раб…
Половецкий долго смотрел на реку и на небо и переживал такое ощущение, как будто он поднимается кверху, как бывает только в молодых снах.
Эта грязь коробила Половецкого, когда приходилось вечером пить чай за грязным столиком и укладываться потом спать на грязной пароходной скамейке. Брат Павлин поместился напротив и наблюдал за Половецким улыбавшимися глазами. Он понял, что барину претит непролазная пароходная грязь.
Половецкий и брат Павлин уже улеглись спать, как неожиданно явился повар Егорушка. В одной руке он нес жестяную лампочку, а в другой чайник с горячей водой.
— А как его фамилия? — спросил Половецкий.
— Вы какой губернии-то, батя? — спрашивал он. — Да, из Ярославской… так… Всем бы хороши ваши ярославцы, да только грибов боятся… х-ха! Ярославец грибы не будет есть, потому как через гриб полк шагал… Тоже вот телятины не уважают… потому как теленок выходит по ихнему незаконорожденный… Мы, значит, костромские, дразним их этим самым. Барин, чайку с нами? — предлагал он Половецкому.
Лицо Егорушки оставалось добродушным, точно он рассказывал самую обыкновенную вещь. Именно это добродушие и покоробило Половецкого, напомнив ему целый ряд сцен и эпизодов из последней турецкой войны, в которой он принимал участие. Да, он видел все ужасы войны и тоже был ранен, как Егорушка, но не мог вспомнить о всем пережитом с его равнодушием.
Егорушка долго еще что-то рассказывал, но Половецкий уже дремал, не слушая его болтовни. В ночной тиши с особенной резкостью выдавались и глухая работа машины, и шум воды. Тянулась смешанная струя звуков, и, прислушиваясь к удушливым хрипам пароходной машины, Половецкий совершенно ясно слышал картавый, молодой женский голос, который без конца повторял одну и у же фразу...
— Нет, не правда!.. — хотелось крикнуть Половецкому.
Разве вода может говорить? Машина при всей её подавляющей физической силе не может выдавить из себя ни одного слова… А слова повторялись, он их слышал совершенно ясно и даже мог различить интонации в произношении. Он в каком-то ужасе сел на своей скамейке и удивился, что кругом никого не было, а против него мирно спал брат Павлин. Половецкий вздохнул свободно.
Половецкий долго ходил по палубе.
— И это был я… — повторил Половецкий в каком-то ужасе.
Ах, как мучил его временами этот детский голос… И он его больше не услышит на яву, а только во сне. Половецкого охватила смертная тоска, и он едва сдерживал накипавшие в груди слезы.
Убедившись, что все кругом спят, Половецкий торопливо развернул котомку, завернутую в клеенку, вынул из неё большую куклу и поцеловал запачканное личико со слезами на глазах.
Егорушка продолжал все время следить за Половецким, даже ночью, когда тот бродил по палубе.
— Да, дураки, — повторял рыжий. — Сколько берлогов мы оказали барину Половецкому? На, получай сотельный билет… Помнишь, как он ухлопал медведицу в восемнадцать пудов? А нынче цена вышла-бы по четвертному билету за пуд… Сосчитай-ка… восемнадцать четвертных… двести пятьдесят да двести — четыреста пятьдесят и выйдет. А мы-то за сотельный билет просолили медведицу…
Половецкий даже покраснел, слушая этот разговор. Мужички — медвежатники, обкладывавшие медвежьи берлоги, конечно, сейчас не узнали-бы его, хотя и говорили именно о нем. Ах, как давно все это было… Да, он убил медведицу и был счастлив этим подвигом, потому что до известной степени рисковал собственной жизнью. А к чему он это делал? Сейчас он решительно не мог бы ответить.
Рыжий медвежатник только делал вид, что не узнал Половецкого, и с расчетом назвал его фамилию. Ишь, как перерядился, точно собрался куда-нибудь на богомолье. Когда пароход, наконец, отвалил, он подошел к Егорушке и спросил...
Половецкий видел особу, из-за которой пароход простоял на пристани целых пять часов.
Вглядевшись в этого господина, Половецкий узнал своего бывшего приятеля по корпусу.
По жене Половецкий призодился ему дальним родственником.
Перед отъездом из Петербурга Половецкий прочел в газетах о назначении Палтусова на выдающийся пост, но не знал, которого из братьев.
— «Ведь и я мог быть таким же», — с улыбкой подумал Половецкий, припоминая по ассоциации идей целый ряд пристроившихся по теплым местам товарищей.
Егорушка уже успел сообщить брату Павлину все, что выспросил у медвежатника про Половецкого, но брат Павлин даже не удивился.
Половецкий заказал чай и пригласил брата Павлина, который счел долгом отказаться несколько раз.
— Мне скучно одному, — объяснил Половецкий.
— А новых братьев принимают в обитель? — спросил Половецкий.
Когда вечером пароход подходил уже к Бобыльску, Половецкий спросил брата Павлина...
Брат Павлин недоверчиво посмотрел на Половецкого и кротко согласился.
Когда Половецкий выходил с парохода, на сходнях его догнал повар Егорушка и, задыхаясь, проговорил...
— А, ведь, Павел-то Митрич, г. Половецкий, померши… Ах, что только и будет!..
Половецкому было очень неприятно, что его фамилия была открыта. Егорушка страдал старческой болтливостью и, наверно, расскажет всему пароходу.
В подтверждение своих слов Егорушка бросился на пароход, розыскал «председателя» Ивана Павлыча и рассказал ему все о Половецком, с необходимыми прибавлениями...
— Половецкий… да, Половецкий… гм… — тянул из себя слова Иван Павлыч. — Фамилия известная… А как его зовут?
Половецкий и брат Павлин остановились переночевать в Бобыльске на постоялом дворе. И здесь все было наполнено тенью Павла Митрича Присыпкина. Со всех сторон сыпались всевозможные воспоминания, пересуды и соображения.
Проезжого нарола набралось много, и негде было яблоку упасть. Брат Павлин устроил место Половецкому на лавке, а сам улегся на полу.
Половецкий почти не спал опять целую ночь.
Все это для Половецкого было новым, неизвестным, и он чувствовал себя таким лишним и чужим, как выдернутый зуб.
Цитаты из русской классики со словом «половецкий»
Тут-то копьям поломаться,
Тут-то саблям притупиться
О шеломы половецкие,
На реке на Каяле, у Дона великого!
Тут-то саблям притупиться
О шеломы половецкие,
На реке на Каяле, у Дона великого!
На рассвете, в пятницу, в туманах,
Стрелами по полю полетев,
Смяло войско половцев поганых
И умчало половецких дев.
Захватили золота без счета,
Груду аксамитов и шелков,
Вымостили топкие болота
Япанчами красными врагов.
А червленый стяг с хоругвью белой,
Челку и копье из серебра
Взял в награду Святославич смелый,
Не желая прочего добра.
Стрелами по полю полетев,
Смяло войско половцев поганых
И умчало половецких дев.
Захватили золота без счета,
Груду аксамитов и шелков,
Вымостили топкие болота
Япанчами красными врагов.
А червленый стяг с хоругвью белой,
Челку и копье из серебра
Взял в награду Святославич смелый,
Не желая прочего добра.
Поражения, претерпенные от половцев, оправдываются большею частью тем, что мы не могли противиться превосходному множеству. Рассказывая о вероломном убийстве Китана и Итларя половецких (1095), автор говорит о том, что Владимир Мономах сначала противился этому, но не упоминает ничего о том, что он наконец на это согласился. О походе 1095 года, когда Святополк купил мир у половцев, сказано в «Записках», что Святополк пошел на них с войском, а они, «уведав о приходе великого князя, не мешкав, ушли».
Ярый тур Всеволод!
Стоишь на обороне,
Прыщешь на ратных стрелами,
Гремишь по шеломам мечом харалужным;
Где ты, тур, ни проскачешь, шеломом златым посвечивая,
Там лежат нечестивые головы половецкие,
Порубленные калеными саблями шлемы аварские
От тебя, ярый тур Всеволод!
Какою раною подорожит он, братие,
Он, позабывший о жизни и почестях,
О граде Чернигове, златом престоле родительском,
О свычае и обычае милой супруги своей Глебовны красныя.
Стоишь на обороне,
Прыщешь на ратных стрелами,
Гремишь по шеломам мечом харалужным;
Где ты, тур, ни проскачешь, шеломом златым посвечивая,
Там лежат нечестивые головы половецкие,
Порубленные калеными саблями шлемы аварские
От тебя, ярый тур Всеволод!
Какою раною подорожит он, братие,
Он, позабывший о жизни и почестях,
О граде Чернигове, златом престоле родительском,
О свычае и обычае милой супруги своей Глебовны красныя.
В пятницу на заре потоптали они нечестивые полки половецкие
И, рассеясь стрелами по полю, помчали красных дев половецких,
А с ними и злато, и паволоки, и драгие оксамиты,
Ортмами, епанчицами, и кожухами, и разными
узорочьями половецкими
По болотам и грязным местам начали мосты мостить.
А стяг червленый с белою хоругвию,
А челка червленая с древком серебряным
Храброму Святославичу!
И, рассеясь стрелами по полю, помчали красных дев половецких,
А с ними и злато, и паволоки, и драгие оксамиты,
Ортмами, епанчицами, и кожухами, и разными
узорочьями половецкими
По болотам и грязным местам начали мосты мостить.
А стяг червленый с белою хоругвию,
А челка червленая с древком серебряным
Храброму Святославичу!
Синонимы к слову «половецкий»
Предложения со словом «половецкий»
- По правому берегу часть половецких ханов и бродники тоже присягнули монголам.
- В июле же поступили сообщения, что русские большими силами вступили в бывшие половецкие степи, выбивая оттуда монгольские отряды, и присягнувших монголам половцев.
- По некоторым подсчётам, во второй половине XI в. южно-русские степи заселило около дюжины больших половецких орд, насчитывавших от 30 000 до 30 000 человек каждая.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «половецкий»
Значение слова «половецкий»
ПОЛОВЕ́ЦКИЙ, -ая, -ое. Прил. к половцы. Половецкие пляски. (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Значение слова «половецкий»
ПОЛОВЕ́ЦКИЙ, -ая, -ое. Прил. к половцы. Половецкие пляски.
Все значения слова «половецкий»Предложения со словом «половецкий»
По правому берегу часть половецких ханов и бродники тоже присягнули монголам.
В июле же поступили сообщения, что русские большими силами вступили в бывшие половецкие степи, выбивая оттуда монгольские отряды, и присягнувших монголам половцев.
По некоторым подсчётам, во второй половине XI в. южно-русские степи заселило около дюжины больших половецких орд, насчитывавших от 30 000 до 30 000 человек каждая.
- (все предложения)