Неточные совпадения
Авдей Никитич только чуть помнил это славное
время процветания своей фамилии, а самому ему уже пришлось пробивать дорогу собственным лбом и не
по заводской части.
Эта маленькая девочка каким-то чутьем разгадала истинные отношения своего отца к Раисе Павловне и почувствовала к ней непреодолимое отвращение, хотя в то же
время,
по странному психологическому процессу, в присутствии этой женщины каждый раз испытывала какое-то болезненное влечение к ней.
В крепостное
время из Кукарского завода особенно много налетало напастей
по окрестностям: главный управляющий тогда пользовался неограниченной властью и гнул в бараний рог десятки тысяч безответных людей.
Но здесь Родиону Антонычу пришлось некоторым образом идти даже против самого себя, потому что перед самой фамилией Тетюевых,
по старой привычке, он чувствовал благоговейный ужас и даже полагал некоторое
время, что Авдей Никитич в качестве нового человека непременно займет батюшкино местечко.
Раиса Павловна умела принять и важное сановное лицо, проезжавшее куда-нибудь в Сибирь, и какого-нибудь члена археологического общества, отыскивавшего
по Уралу следы пещерного человека, и всплывшего на поверхность миллионера, обнюхивавшего подходящее местечко на Урале, и какое-нибудь сильное чиновное лицо, выкинутое на поверхность безличного чиновного моря одной из тех таинственных пертурбаций, какие
время от
времени потрясают мирный сон разных казенных сфер, — никто, одним словом, не миновал ловких рук Раисы Павловны, и всякий уезжал из господского дома с неизменной мыслью в голове, что эта Раиса Павловна удивительно умная женщина.
Прасковья Семеновна с годами приобретала разные смешные странности, которые вели ее к тихому помешательству; в господском доме она служила общим посмешищем и проводила все свое
время в том, что
по целым дням смотрела в окно, точно поджидая возвращения дорогих, давно погибших людей.
— Однако она сильно изменилась в последнее
время, — задумчиво говорила Аннинька, — лицо осунулось, под глазами синие круги… Я вчера прихожу и рассказываю ей, что мы с тобой видели Амальку, как она ехала
по улице в коляске вместе с Тетюевой, так Раиса Павловна даже побелела вся. А ведь скверная штука выйдет, если Тетюев действительно смажет нашу Раису Павловну, Куда мы тогда с тобой денемся, Эмма?
Работа «в горе», на глубине восьмидесяти сажен,
по всей справедливости может назваться каторжной, чем она и была в крепостное
время, превратившись после эмансипации в «вольный крестьянский труд».
В это
время прибежал лакей, разыскивавший Прейна
по всему дому, и интересный разговор остался недоконченным. Евгений Константиныч кушали свой утренний кофе и уже два раза спрашивали Альфреда Осипыча. Прейн нашел своего повелителя в столовой, где он за стаканом кофе слушал беседу генерала на тему о причинах упадка русского горного дела.
Только под доменной печью, где нарочно для него был сделан выпуск, он долго и внимательно следил за выплывавшей из отверстия печи огненной массой расплавленного чугуна, которая красными ручейками расходилась
по чугунным и вырытым в песке формам,
время от
времени, когда на пути попадалось сырое место или какая-нибудь щепочка, вскидывая кверху сноп ослепительно ярких искр.
Эта игра кончилась наконец тем, что ходоки как-то пробрались во двор господского дома как раз в тот момент, когда Евгений Константиныч в сопровождении своей свиты отправлялся сделать предобеденный променад. В суматохе, происходившей
по такому исключительному случаю, Родион Антоныч прозевал своих врагов и спохватился уже тогда, когда они загородили дорогу барину. Картина получилась довольно трогательная: человек пятнадцать мужиков стояли без шапок на коленях, а говорки в это
время подавали свою бумагу.
— Ах, вы, ироды, ироды!.. — ругался Родион Антоныч, наступая на ходоков по-петушиному. — Не нашли другого
времени… а? Уж я говорил-говорил вам, а вот теперь и пеняйте на себя. Лезут с бумагой к барину, когда тому некогда…
В это
время мимо них прошел Лаптев; он вел Лу-шу, отыскивая место для кадрили. Девушка шла сквозь строй косых и завистливых взглядов с гордой улыбкой на губах. Раиса Павловна опять испытывала странное волнение и боялась взглянуть на свою любимицу;
по восклицанию Прейна она еще раз убедилась в начинавшемся торжестве Луши.
Как попал Прозоров в кабинет набоба и вдобавок попал в такое
время дня, когда к Евгению Константинычу имели доступ только самые близкие люди или люди
по особенно важным делам, — все это являлось загадкой.
— Вы давеча упрекнули меня в неискренности… Вы хотите знать, почему я все
время никуда не показывалась, — извольте! Увеличивать своей особой сотни пресмыкающихся пред одним человеком,
по моему мнению, совершенно лишнее. К чему вся эта комедия, когда можно остаться в стороне? До вашего приезда я,
по свойственной всем людям слабости, завидовала тому, что дается богатством, но теперь я переменила свой взгляд и вдвое счастливее в своем уголке.
В последнее
время между этими женщинами установилось то взаимное понимание между строк, которое может существовать только между женщинами: они могли читать друг у друга в душе
по взгляду,
по выражению лица,
по малейшему жесту.
Небольшой плоскодонный пароход, таскавший на буксире в обыкновенное
время барки с дровами, был вычищен и перекрашен заново, а на носу и в корме были устроены даже каюты из полотняных драпировок. Обитые красным сукном скамьи и ковры дополняли картину. В носовой части были помещены музыканты, а в кормовой остальная публика. До Рассыпного Камня
по озеру считалось всего верст девятнадцать, но пароход нагружался с раннего утра всевозможной «яствой и питвой», точно он готовился в кругосветную экспедицию.
От взглядов и улыбок Нина Леонтьевна,
по всей вероятности, перешла бы к более активным проявлениям своего возмущенного чувства, но ее останавливало присутствие Прозорова, который все
время наблюдал за ней улыбающимися глазами.
— Ведь с вашим отъездом я превращаюсь в какую-то жертву в руках генерала, который хочет протащить меня
по всем заводам… в виде почетной стражи к удалившимся дамам были приставлены «почти молодые люди» и Летучий, который все
время своего пребывания в горах проспал самым бессовестным образом.
И сам он в былые
времена тоже умел проделывать кое-что
по части эквилибристики, но теперь зажирел и вообще сделался тяжел на подъем.
Генерал тоже был недоволен детским легкомыслием набоба и только пожимал плечами. Что это такое в самом деле? Владелец заводов — и подобные сцены… Нужно быть безнадежным идиотом, чтобы находить удовольствие в этом дурацком катанье
по траве. Между тем
время летит, дорогое
время, каждый час которого является прорехой в интересах русского горного дела. Завтра нужно ехать на заводы, а эти господа утешаются бог знает чем!
— Да, ничего… скверная, — отвечал Прейн, стараясь попасть в тон Луши. — Скажите, пожалуйста, мне показалось давеча, что я встретил вас в обществе mademoiselle Эммы, вон в той аллее, направо, и мне показалось, что вы гуляли с ней под руку и разговаривали о чем-то очень тихо. Конечно, это не мое дело, но мне показалось немного подозрительно: и
время такое раннее для уединенных прогулок, и говорили вы тихо, и mademoiselle Эмма все оглядывалась
по сторонам…
И Лушу она любила по-своему, особенно в последнее
время.
Закутавшись в плед, набоб терпеливо шагал
по мокрому песку, ожидая появления таинственной незнакомки. Минуты шли за минутами, но добрый гений не показывался. «Уж не подшутил ли кто надо мной?» — подумал набоб и сделал два шага назад, но в это
время издали заметил закутанную женскую фигуру и пошел к ней навстречу.
По фигуре это была Луша, и сердце набоба дрогнуло.
Но генерал был неумолим и на этот раз поставил на своем, заставив набоба проглотить доклад целиком. Чтение продолжалось с небольшими перерывами битых часов пять. Конечно, Евгений Константиныч не дослушал и первой части этого феноменального труда с надлежащим вниманием, а все остальное
время сумрачно шагал
по кабинету, заложив руки за спину, как приговоренный к смерти. Генерал слишком увлекся своей ролью, чтобы замечать истинный ход мыслей и чувств своей жертвы.