Он человек уже, конечно, не первой молодости, и в эти годы, знаете, женщина для
человека много значит и легко приобретает над ним влияние.
Неточные совпадения
Я знал
много рассказов о нехороших
людях, нехороших обществах и боялся попасть в эти общества, частью потому, что не любил их, чувствовал к ним отвращение, частью же потому, что боялся быть обиженным.
Так тихо и мирно провел я целые годы, то сидя в моем укромном уголке, то посещая столицы Европы и изучая их исторические памятники, а в это время здесь, на Руси, всё выдвигались вопросы, реформы шли за реформами,
люди будто бы покидали свои обычные кривлянья и шутки, брались за что-то всерьез; я, признаюсь, ничего этого не ждал и ни во что не верил и так, к стыду моему, не только не принял ни в чем ни малейшего участия, но даже был удивлен, заметив, что это уже не одни либеральные разговоры, а что в самом деле сделано
много бесповоротного, над чем пошутить никакому шутнику неудобно.
— Я вам на это, — говорит, — могу смело отвечать: я держусь самого простого мнения и, как мне и очень
многим кажется, самого ясного: в экономии природы ничто не исчезает, никакая гадость; за что же должно исчезнуть одно самое лучшее: начало, воодушевлявшее
человека и двигавшее его разум и волю?
— А, брат, — начальник губернии с начальницей сами тебя восхотели видеть! Ты ведь, небось, обо мне как думаешь? а я тебя восхвалил, как сваха: способнейший, говорю,
человек и при этом учен,
много начитан, жил за границею и (извини меня) преестественная, говорю, шельма!
— Ах, это то же самое-с, я думаю, что отравляет нынче спокойствие
многих и
многих людей в нашем отечестве…
Самгин подумал, что он уже не первый раз видит таких людей, они так же обычны в вагоне, как неизбежно за окном вагона мелькание телеграфных столбов, небо, разлинованное проволокой, кружение земли, окутанной снегом, и на снегу, точно бородавки, избы деревень. Все было знакомо, все обыкновенно, и, как всегда,
люди много курили, что-то жевали.
Неточные совпадения
Хлестаков. Да у меня
много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и другие… теперь не могу припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам лучше вместо этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Здесь
много чиновников. Мне кажется, однако ж, они меня принимают за государственного
человека. Верно, я вчера им подпустил пыли. Экое дурачье! Напишу-ка я обо всем в Петербург к Тряпичкину: он пописывает статейки — пусть-ка он их общелкает хорошенько. Эй, Осип, подай мне бумагу и чернила!
Хлестаков. Отчего же нет? Я видел сам, проходя мимо кухни, там
много готовилось. И в столовой сегодня поутру двое каких-то коротеньких
человека ели семгу и еще
много кой-чего.
Уж налились колосики. // Стоят столбы точеные, // Головки золоченые, // Задумчиво и ласково // Шумят. Пора чудесная! // Нет веселей, наряднее, // Богаче нет поры! // «Ой, поле многохлебное! // Теперь и не подумаешь, // Как
много люди Божии // Побились над тобой, // Покамест ты оделося // Тяжелым, ровным колосом // И стало перед пахарем, // Как войско пред царем! // Не столько росы теплые, // Как пот с лица крестьянского // Увлажили тебя!..»
Кутейкин. Во
многих книгах разрешается: во Псалтире именно напечатано: «И злак на службу
человеком».