Неточные совпадения
Проповеди о посте или о молитве говорить они уже не могут, а всё выйдут к аналою, да экспромту о лягушке: «как, говорят, ныне некие глаголемые анатомы в светских
книгах о душе лжесвидетельствуют по рассечению лягушки», или «сколь дерзновенно, говорят, ныне некие лжеанатомы по усеченному и электрическою искрою припаленному кошачьему хвосту полагают о жизни»… а прихожане этим смущались, что в церкви, говорят, сказывает он негожие речи про припаленный кошкин хвост и лягушку; и дошло это вскоре до благочинного; и отцу Ивану экспромту теперь говорить запрещено иначе как по тетрадке, с пропуском благочинного; а они что ни начнут сочинять, — всё опять мимоволыю или от лягушки, или — что уже совсем не идуще — от кошкина хвоста пишут и,
главное, всё понапрасну, потому что говорить им этого ничего никогда не позволят.
В этом кружке были В.А. Кожевников, друг Н. Федорова и автор
главной книги о нем, человек необъятной учености, Ф.Д. Самарин, Б. Мансуров, осколки старого славянофильства, ректор Московской духовной академии епископ Федор, аскетического типа.
Неточные совпадения
Но он ясно видел теперь (работа его над
книгой о сельском хозяйстве, в котором
главным элементом хозяйства должен был быть работник, много помогла ему в этом), — он ясно видел теперь, что то хозяйство, которое он вел, была только жестокая и упорная борьба между им и работниками, в которой на одной стороне, на его стороне, было постоянное напряженное стремление переделать всё на считаемый лучшим образец, на другой же стороне — естественный порядок вещей.
― Я собственно начал писать сельскохозяйственную
книгу, но невольно, занявшись
главным орудием сельского хозяйства, рабочим, ― сказал Левин краснея, ― пришел к результатам совершенно неожиданным.
Она услыхала порывистый звонок Вронского и поспешно утерла эти слезы, и не только утерла слезы, но села к лампе и развернула
книгу, притворившись спокойною. Надо было показать ему, что она недовольна тем, что он не вернулся, как обещал, только недовольна, но никак не показывать ему своего горя и,
главное, жалости о себе. Ей можно было жалеть о себе, но не ему о ней. Она не хотела борьбы, упрекала его за то, что он хотел бороться, но невольно сама становилась в положение борьбы.
Прогулки, беседы с княжной Варварой, посещения больницы, а
главное, чтение, чтение одной
книги за другой занимали ее время.
— Как ты назвал писателя о слепых? Метерлинк? Достань мне эту
книгу. Нет — как удивительно, что ты именно сегодня заговорил о самом
главном!