Лодка доехала до самого Разинского оврага, откуда пугач, сидя над черной расселиной,
приветствовал ее криком: «шуты, шуты!» Отсюда лодка поворотила. На дворе стояла ночь.
Важно расшаркиваясь и внимательно, с крайнею осторожностью осматриваясь во все стороны, он вступил за Райнером в ДомСогласия. Они застали всех граждан Дома в зале, беседующими о труде. Белоярцев встал при входе необычайного посетителя и
приветствовал его с тонкостью образованного европейца и с любезностью фермера, приготовляющегося удивить посетителя своим стадом тонкорунных овец.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова в то время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он наконец присоединился к толстым, где встретил почти всё знакомые лица: прокурора с весьма черными густыми бровями и несколько подмигивавшим левым глазом так, как будто бы говорил: «Пойдем, брат, в другую комнату, там я тебе что-то скажу», — человека, впрочем, серьезного и молчаливого; почтмейстера, низенького человека, но остряка и философа; председателя палаты, весьма рассудительного и любезного человека, — которые все
приветствовали его, как старинного знакомого, на что Чичиков раскланивался несколько набок, впрочем, не без приятности.
Неточные совпадения
Он посмотрел на княгиню, которая так мила была ему минуту тому назад, и ему не понравилась та манера, с которою она, как к себе в дом,
приветствовала этого Васеньку с его лентами.
Он округло вытер платком свое лицо и, запахнув сюртук, который и без того держался очень хорошо, с улыбкой
приветствовал вошедших, протягивая Степану Аркадьичу руку, как бы желая поймать что-то.
Васенька Весловский, не слезая с лошади, снял свою шапочку и
приветствовал гостью, радостно замахав лентами над головой.
Сходя с лестницы, Серпуховской увидал Вронского. Улыбка радости осветила лицо Серпуховского. Он кивнул кверху головой, приподнял бокал,
приветствуя Вронского и показывая этим жестом, что не может прежде не подойти к вахмистру, который, вытянувшись, уже складывал губы для поцелуя.
Ставши спиной к товарам и лицом к покупателю, купец, с обнаженной головою и шляпой на отлете, еще раз
приветствовал Чичикова. Потом надел шляпу и, приятно нагнувшись, обеими же руками упершись в стол, сказал так: