— Посмотрите, так и поймете, что и искусство может служить не для одного искусства, — наставительно проговорила Бертольди. — Голодные дети и зеленая жена в лохмотьях повернут ваши понятия о семейном быте. Глядя на них, поймете, что семья есть безобразнейшая форма того, что дураки
называют цивилизациею.
Неужели распространение разумной, себялюбивой ассоциации людей, которую
называют цивилизацией, уничтожает и противоречит потребности инстинктивной и любовной ассоциации?
Неточные совпадения
Инсургенты уже идут тучей восстановлять старую, законную династию,
называют себя христианами, очень сомнительными, конечно, какими-то эклектиками; но наконец поняли они, что успех возможен для них не иначе как под знаменем христианской
цивилизации, — и то много значит.
Он
называл сынов блудными сынами, потому что они забыли могилы отцов, увлеклись женами, капитализмом и
цивилизацией.
Но даже не этот вопрос: «что будет?» тревожит людей, когда они медлят исполнить волю хозяина, их тревожит вопрос, как жить без тех привычных нам условий нашей жизни, которые мы
называем наукой, искусством,
цивилизацией, культурой.
Стало быть, если отныне кто-нибудь
назовет нас кадетами
цивилизации, то мы можем смело сказать тому в глаза: нет, мы не кадеты! к нам обращали взоры братья славяне! с нами братались заатлантические друзья! у нас, наконец, без всякой задней мысли отдыхали современные гиганты статистики!
Наши заатлантические друзья давно уже сие поняли, и Токевиль справедливо говорит: „В Америке, — говорит он, — даже самый простой мужик и тот давно смеется над централизацией,
называй ее никуда не годным продуктом гнилой
цивилизации“. Но зачем ходить так далеко? Сказывают, даже Наполеон III нередко в последнее время о сем поговаривал в секретных беседах с господином Пиетри.