Подписи не было, но тотчас же под последнею строкою начиналась приписка бойкою мужскою рукою: «Так как вследствие особенностей женского организма каждая женщина имеет право иногда быть пошлою и надоедливою, то я смотрю на ваше письмо как на проявление патологического состояния вашего организма и не придаю ему никакого значения; но если вы и через несколько дней будете рассуждать точно так же, то придется думать, что у вас есть та двойственность
в принципах, встречая которую в человеке от него нужно удаляться.
— Да, надо кого-нибудь позвать. Я убедился, что нам их бояться таким образом нечего. В жизни,
в принципах мы составляем особое целое, а так, одною наружною стороною, отчего же нам не соприкасаться с ними?.. Я подумаю, и мы, кажется, даже уничтожим декады, а назначим простые дни в неделю, — это даже будет полезно для пропаганды.
— Нет… Это совсем не так. Дмитрий Петрович, я именно против личности вашей ничего не имею, а если я что-нибудь говорил в этом роде, то говорил о несходстве
в принципах.
— Как же это вы не понимаете? — гораздо снисходительнее начал тапер. — Одни
в принципе только социальны, а проводят идеи коммунистические; а те в принципе коммунисты, но проводят начала чистого социализма.
Неточные совпадения
Революционные парижские кружки тоже не нравились Райнеру. Еще он мог симпатизировать федеративным стремлениям чехов, но участие католического духовенства и аристократии
в делах польской национальности отворачивало его от этих дел. Брошенные отцом семена презрения к папизму крепко разрослись
в молодом Райнере, и он не мог вообразить себе никакой роли
в каком бы то ни было участии с католическим попом. К тому же, как уже сказано, Райнер не был почитателем
принципа национальностей.
Самым приятным занятием маркизы было воспитание Лизы. Ей внушался белый либерализм и изъяснялось его превосходство перед монтаньярством. Маркиза сидела, как Калипсо
в своем гроте; около нее феи, а перед ними Лиза, и они дудели ей об образцах, приводя для контраста женщин из времени упадка нравов
в Риме, женщин развратнейших дней Франции и некую московскую девицу Бертольди, возмущающую своим присутствием чистоту охраняемых феями нравственных
принципов.
Лиза зажгла свечу, надела на нее лежавший на камине темненький бумажный абажурчик и, усевшись
в уголке, развернула какую-то книгу. Она плохо читала. Ее занимала судьба Райнера и вопрос, что он делает и что сделает? А тут эти странные люди! «Что же это такое за подбор странный, — думала Лиза. — Там везде было черт знает что такое, а это уж совсем из рук вон. Неужто этому нахальству нет никакой меры, и неужто все это делается во имя
принципа?»
— Для правильного развития молодой девушки будет гораздо более шансов там,
в сообществе людей, выработавших себе истинные жизненные
принципы, чем
в среде людей, развращенных рутиною.
Потом явится
в залу Прорвич, — Белоярцев поговорит с ним о труде и о хороших
принципах.
Белоярцев сядет к круглому столику, погуляет насчет какого-нибудь ближнего, поговорит о своих соображениях насчет неизбежного распространения
в обществе исповедуемых им
принципов, потрактует о производительном и непроизводительном труде и, взяв половую щетку начнет мести комнаты.
— По весьма простой обязанности. По обязанности теснее соединять людей
в наш союз, по обязанности поддерживать наши
принципы.
— Поймите же, Лизавета Егоровна, что я не могу, я не
в силах видеть этих ничтожных людей, этих самозванцев, по милости которых
в человеческом обществе бесчестятся и предаются позору и посмеянию
принципы,
в которых я вырос и за которые готов сто раз отдать всю свою кровь по капле.
Алексей Александрович сочувствовал гласному суду
в принципе, но некоторым подробностям его применения у нас он не вполне сочувствовал, по известным ему высшим служебным отношениям, и осуждал их, насколько он мог осуждать что-либо высочайше утвержденное. Вся жизнь его протекла в административной деятельности и потому, когда он не сочувствовал чему-либо, то несочувствие его было смягчено признанием необходимости ошибок и возможности исправления в каждом деле.
— Забыл я: Иван писал мне, что он с тобой разошелся. С кем же ты живешь, Вера, а? С богатым, видно? Адвокат, что ли? Ага, инженер. Либерал? Гм… А Иван — в Германии, говоришь? Почему же не в Швейцарии? Лечится? Только лечится? Здоровый был. Но —
в принципах не крепок. Это все знали.
И — пожалуй — засмеялись бы над тем, кто вздумал бы серьезно настаивать на необходимости развития и разлития правил в общественной массе и обращении их
в принципы — так же настоятельно и неотложно, как, например, на необходимости неотложного построения железных дорог.
Демократия не может быть
в принципе, в идее ограничена сословными и классовыми привилегиями, внешне-общественными аристократиями, но она должна быть ограничена правами бесконечной духовной природы человеческой личности и нации, ограничена истинным подбором качеств.
Неточные совпадения
Если бы Грустилов стоял действительно на высоте своего положения, он понял бы, что предместники его, возведшие тунеядство
в административный
принцип, заблуждались очень горько и что тунеядство, как животворное начало, только тогда может считать себя достигающим полезных целей, когда оно концентрируется
в известных пределах.
Нельзя думать, чтобы «Летописец» добровольно допустил такой важный биографический пропуск
в истории родного города; скорее должно предположить, что преемники Двоекурова с умыслом уничтожили его биографию, как представляющую свидетельство слишком явного либерализма и могущую послужить для исследователей нашей старины соблазнительным поводом к отыскиванию конституционализма даже там, где,
в сущности, существует лишь
принцип свободного сечения.
— Неужели ты это тоже из
принципа? — улыбаясь сказал Степан Аркадьич, отыскивая
в темноте свою фуражку.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и были причиной всего зла
в России, что тогда уже близко было к концу; и потому охотно отказался теперь от
принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— Я никогда не разумел, — сказал он за супом, обращаясь к Алексею Александровичу, — одну густоту населения, но
в соединении с основами, а не с
принципами.