— Я и не шучу и мне даже некогда с вами шутить, потому что я сейчас уезжаю, и вот, я вижу, идут комиссионеры за
моими вещами и приведен фиакр. Хотите положиться на меня и ехать со мною назад в Россию с твердою верой, что я вас спасу, так идите, забирайте свой багаж и поедем, а не надеетесь на меня, так надейтесь на себя с Благочестивым Устином и оставайтесь.
— Нет, нет, это не
моя вещь, — простонала, приходя в чувство, Глафира. — Это… это… — продолжала она, отодвигаясь от Горданова, — я это давно отдала.
Неточные совпадения
— А вот, наконец, и
мой мажордом; теперь, chère princesse, [Дорогая княгиня (франц.).] мы можем ехать. Вы не развязывайте ваших
вещей, monsieur Joseph: мы сегодня же выезжаем. Вот вам деньги, отправьтесь на железную дорогу и заготовьте семейное купе для меня с баронессой и с княгиней, и возьмите место второго класса себе.
— В таком случае, конечно… я очень сожалею, что я прибегла к этим небольшим хитростям… Но я ведь в простоте
моей судила по себе, что дело не в названии
вещи, а в ее сути.
С этим она, обойдя с огнем всю квартиру, распорядилась внести свои
вещи в кабинет мужа, а сама наскоро умылась, сделала без всякой сторонней помощи довольно скромный туалет и, послав человека за новою каретой, присела у мужниного письменного стола и написала: «Я еду к брату Григорию и через час возвращусь. Если вы ранее меня возвратитесь от княгини Казимиры, то распорядитесь избрать мне в вашей квартире уголок для
моего приюта».
Господин Подозеров не
моего романа, но я его всегда считал отличным буржуа, и вдруг этот буржуа становится на рыцарские ходули и
вещает мне, что он ни одного слова не скажет против Горданова, что он не может позволить ему превзойти себя в великодушии; что он не может заставить себя стоять на одной доске с этим… прощелыгой; что он мстит ему тем, что его презирает-с.
Соглашаюсь, что сей учеными словами украшенный дискурс от жены
моей страдает как бы некоею изрядно-свойственною ей бестолковостью, но тем не менее как бывали уже случаи, что о
вещах, сокрытых от мудрых и премудрых, пророчествовали слепцы, то и сии убогия ея прорицания приимите от вновь паки свои права священства восприявшего Евангела Минервина».
— Благодарю вас, — сказал, принимая от него бумагу, генерал. — Это необходимая
вещь. Нужно оградить Сашу от всяких беспокойств. Я поздно об этом подумал. Кроме этого, у нее будет
мой пенсионишка, но она его лишится, когда выйдет замуж.
— Могу, для того, что и
вещи мои еще здесь на дрожках.
— Это все равно-с, — ответил Порфирий Петрович, холодно принимая разъяснение о финансах, — а впрочем, можно вам и прямо, если захотите, написать ко мне, в том же смысле, что вот, известясь о том-то и объявляя о таких-то
моих вещах, прошу…
Я призвал извозчика и с его помощью вытащил из квартиры
мои вещи. Никто из домашних не противоречил мне и не остановил меня. Я не зашел проститься с матерью, чтоб не встретиться с Версиловым. Когда я уже уселся на извозчика, у меня вдруг мелькнула мысль.
Я сплю хорошо. Выносите
мои вещи, Яша. Пора. (Ане.) Девочка моя, скоро мы увидимся… Я уезжаю в Париж, буду жить там на те деньги, которые прислала твоя ярославская бабушка на покупку имения — да здравствует бабушка! — а денег этих хватит ненадолго.
Неточные совпадения
— Видя внезапное сих людей усердие, я в точности познал, сколь быстрое имеет действие сия
вещь, которую вы, сударыня
моя, внутренним словом справедливо именуете.
«Как по вольной волюшке — // По зелену морю, // Ходят все кораблики // Белопарусники. // Промеж тех корабликов //
Моя лодочка, // Лодка неснащеная, // Двухвесельная. // Буря ль разыграется — // Старые кораблики // Приподымут крылышки, // По морю размечутся. // Стану морю кланяться // Я низехонько: // «Уж не тронь ты, злое море, //
Мою лодочку: // Везет
моя лодочка //
Вещи драгоценные, // Правит ею в темну ночь // Буйная головушка».
Признаюсь, я испугался, хотя
мой собеседник очень был занят своим завтраком: он мог услышать
вещи для себя довольно неприятные, если б неравно Грушницкий отгадал истину; но, ослепленный ревностью, он и не подозревал ее.
Я ехал на перекладных из Тифлиса. Вся поклажа
моей тележки состояла из одного небольшого чемодана, который до половины был набит путевыми записками о Грузии. Большая часть из них, к счастию для вас, потеряна, а чемодан с остальными
вещами, к счастию для меня, остался цел.
— Но позвольте, как же я могу?
Мои все
вещи… шкатулка… все это теперь запечатано, под присмотром…