Неточные совпадения
Потом он, по местному обычаю,
принял «прощеные визиты», которые у нас купечество делает на масленице всем крупным должностным лицам, развозя огромные «прощеные хлебы», и сам отдал эти визиты и разослал еще бόльшие постные хлебы с изюмом, провел последний масленичный вечер с архиереем, с которым они друг к другу питали взаимное уважение, и затем
в течение четырех первых
дней первой недели поста, как приезжал со службы, уединялся
в свой кабинет, и входивший к нему туда слуга не раз заставал его перед образом.
Неточные совпадения
Объясню заранее: отослав вчера такое письмо к Катерине Николаевне и действительно (один только Бог знает зачем) послав копию с него барону Бьорингу, он, естественно, сегодня же,
в течение дня, должен был ожидать и известных «последствий» своего поступка, а потому и
принял своего рода меры: с утра еще он перевел маму и Лизу (которая, как я узнал потом, воротившись еще утром, расхворалась и лежала
в постели) наверх, «
в гроб», а комнаты, и особенно наша «гостиная», были усиленно прибраны и выметены.
В среднем
течении река
принимает в себя с левой стороны приток Горбушу. Издали невольно ее
принимаешь за Тютихе, которая на самом
деле проходит левее через узкое ущелье.
Вот те мысли, которые мучительно повертывались клубком
в голове Татьяны Власьевны, когда она семидесятилетней старухой таскала кирпичи на строившуюся церковь. Этот подвиг был только приготовлением к более трудному
делу, о котором Татьяна Власьевна думала
в течение последних сорока лет, это — путешествие
в Иерусалим и по другим святым местам. Теперь задерживала одна Нюша, которая, того гляди, выскочит замуж, — благо и женишок есть на
примете.
До отъезда моего
в Германию больная
принимала меня иногда
в течение 5-10 минут. Но как ужасны были для меня эти минуты! Вопреки уверениям доктора Лоренца, что ничего определенного о ее болезни сказать нельзя, мать постоянно твердила: «Я страдаю невыносимо, рак грызет меня
день и ночь. Я знаю, мой друг, что ты любишь меня; покажи мне эту любовь и убей меня».
Воспользовавшись бытностью их
в Москве по
делам, он призвал их к себе, долго беседовал с ними, одобрил высказанные ими мысли и данные советы и жалованными грамотами отдал
в их владение все пустые места, лежавшие вниз по Каме, от земли пермской до реки Силвы и берега Чусовой до ее устья, позволил им ставить там крепости
в защиту от сибирских и ногайских хищников, иметь
в своем иждивении огнестрельные снаряды, пушкарей, воинов,
принимать к себе всяких вольных, не тяглых и не беглых, людей, ведать и судить их независимо от пермских наместников и тиунов, не возить и не кормить послов, ездивших
в Москву из Сибири или
в Сибирь из Москвы, заводить селения, пашни и соляные вариницы и
в течение двадцати лет торговать беспошлинно солью и рыбою, но с обязательством «не делать руд», а если найдут где серебряную, или медную, или оловянную, немедленно извещать о том казначеев государевых.