Неточные совпадения
Жиды… понимаете, и нам теперь непременно на сих же днях надо иметь двадцать пять тысяч, и мне их так скоро достать ровно бы негде; но я пригласила вас и спокойна, потому что староверы люди умные и богатые и вам, как я сама уверилась, во всем сам бог помогает, то вы мне, пожалуйста, дайте двадцать пять тысяч, а я, с своей стороны, зато всем дамам буду говорить о ваших чудотворных
иконах, и вы увидите, сколько вы
станете получать на воск и на масло».
И все уже это было собрано и готово, они
стали совсем выходить: солдаты взяли набранные на болты скибы
икон на плечи и понесли к лодкам, а Михайлица, которая тоже за народом в горницу пробралась, тем часом тихонько скрала с аналогия ангельскую
икону и тащит ее под платком в чулан, да как руки-то у нее дрожат, она ее и выронила.
Не
стану утруждать вас подробностями, как мы с моим сомудренником и содействителем, сквозь иглины уши лазучи, во все вникали, а буду прямо рассказывать о горести, которая овладела нами, когда мы узнали, что пробуравленные чиновниками
иконы наши, как они были скибами на болты нанизаны, так их в консисторию в подвал и свалили, это уже дело пропащее и как в гроб погребенное, о них и думать было нечего.
Это его было первое сознательное слово о своих чувствах, и оно меня в самое сердце поразило, но я с ним не
стал спорить, а пошел один, и имел я в этот вечер большой разговор с двумя изографами и получил от них ужасное огорчение. Сказать страшно, что они со мною сделали! Один мне
икону променял за сорок рублей и ушел, а другой говорит...
— Хорошо, — молвил Яков Яковлевич, — мы немедля же
станем стараться настоящую
икону достать, а ты тем часом, чтоб уверить меня, докажи мне свое искусство: напиши ты моей жене
икону в древнерусском роде, и такую, чтоб ей нравилась.
Прежде всего он ее, разумеется, добре вылевкасил крепким казанским алебастром, так что
стал этот левкас гладок и крепок, как слоновья кость, а потом разбил на ней четыре ровные места и в каждом месте обозначил особливую малую
икону, да еще их стеснил тем, что промежду них на олифе золотом каймы положил, и
стал писать: в первом месте написал рождество Иоанна Предтечи, восемь фигур и новорожденное дитя, и палаты; во втором — рождество пресвятыя Владычицы Богородицы, шесть фигур и новорожденное дитя, и палаты, в третьем — Спасово пречистое рождество, и хлев, и ясли, и предстоящие Владычица и Иосиф, и припадшие боготечные волхвы, и Соломия-баба, и скот всяким подобием: волы, овцы, козы и осли, и сухолапль-птица, жидам запрещенная, коя пишется в означение, что идет сие не от жидовства, а от божества, все создавшего.
Те глянули,
стали разбирать, да и руки врозь: никогда, говорят, такой фантазии не ожидали и такой тонкости мелкоскопического письма не слыхивали, даже в мелкоскоп смотрят, и то никакой ошибки не находят, и дали они Севастьяну за
икону двести рублей и говорят...
Зато создал бог другой мост: река
стала, и наш англичанин поехал по льду за Днепр хлопотать о нашей
иконе, и оттуда возвращается и говорит мне с Лукою...
Мы ему, видя, что он восклокотал, с осторожностью было начали объяснять, что нам
икона нужна, чтобы подделок сделать, но он не
стал нас более слушать, выгнал вон и одну милость показал, что велел изографа к нему послать. Пошел к нему изограф Севастьян, а он точно таким же манером и на него с клокотанием.
Затем, когда у настоящего злотаря риза будет готова, ее привезут к нам за реку, а Яков Яковлевич поедет опять в монастырь и скажет, что хочет архиерейское праздничное служение видеть, и войдет в алтарь, и
станет в шинели в темном алтаре у жертвенника, где наша
икона на окне бережется, и скрадет ее под полу, и, отдав человеку шинель, якобы от жары, велит ее вынесть.
— А вот как, — отвечает Лука, — вы будете в церкви у окна стоять, а Марой
станет под окном снаружи, и если я к концу службы с
иконами не явлюсь, то он стекло разобьет, и в окно полезет и всю вину на себя примет.
Один за другим четыре стакана «кипучего, самого лучшего» выпил Марко Данилыч и, только что маленько освежился, опять принялся торговаться. На сорока восьми рублях покончили-таки…
Стали иконы подбирать — и за этим прошло не малое время. Каждую Смолокуров оглядывал и чуть на которой замечал хоть чуть-чуть видное пятнышко, либо царапинку, тотчас браковал, — подавай ему другую икону, без всякого изъяну. Без малого час прошел за такой меледой, наконец все отобрали и уложили. Надо расплачиваться.
Неточные совпадения
А князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут быть, // Которая-то барыня // (Должно быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал я, терла щеткою // В то время левый бок) // Возьми и брякни барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! // Поверил! Проще малого // Ребенка
стал старинушка, // Как паралич расшиб! // Заплакал! пред
иконами // Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить в колокола!
Потом остановились на мысли, что будет произведена повсеместная «выемка», и
стали готовиться к ней: прятали книги, письма, лоскутки бумаги, деньги и даже
иконы — одним словом, все, в чем можно было усмотреть какое-нибудь «оказательство».
После этого, как, бывало, придешь на верх и
станешь перед
иконами, в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Спаси, господи, папеньку и маменьку». Повторяя молитвы, которые в первый раз лепетали детские уста мои за любимой матерью, любовь к ней и любовь к богу как-то странно сливались в одно чувство.
Сложив свои огромные руки на груди, опустив голову и беспрестанно тяжело вздыхая, Гриша молча стоял перед
иконами, потом с трудом опустился на колени и
стал молиться.
Козлов особенно отчетливо и даже предупреждающе грозно выговорил цифры, а затем, воинственно вскинув голову, выпрямился на стуле, как бы сидя верхом на коне. Его лицо хорька осунулось,
стало еще острей, узоры на щеках слились в багровые пятна, а мочки ушей, вспухнув, округлились, точно ягоды вишни. Но тотчас же он, взглянув на
иконы, перекрестился, обмяк и тихо сказал: