Она, подобно Бенни, глубоко и искренно
верила в то, чем увлекалась, и Артур Бенни сразу же это отметил в ней и… полюбил ее.
Неточные совпадения
Автор просит
верить ему, что он не вынужден для оправданий Бенни прибегать ни к каким утайкам и натяжкам, да это было бы и невозможно, потому что
в литературных кружках Петербурга и Москвы теперь еще слишком много живых людей, которым история покойного Бенни известна, если не во всем целом, как она здесь излагается,
то по деталям, из которых сгруппировано это целое.
В то наивное время так
верили и не
в одном Лондоне.
Бенни уже ни на волос не
верил Ничипоренке и слушал его только из вежливости; но ему хотелось видеть и Москву, и Малороссию, и Ивана Сергеевича Тургенева, которого он знал за границею и который тогда жил
в Орловской губернии
в своем мценском имении, как раз на пути из Москвы
в Малороссию. А ко всему этому еще присоединилось
то, что с тридцатью рублями разъезжать было довольно трудно; а
в Москве Ничипоренко обещал Бенни достать много, много денег.
Такое упорство со стороны Бенни было
тем понятнее, что он был действительно фанатик и социалист до готовности к мученичеству и притом
верил, что Александр Иванович так грубо ошибаться не может и что революция
в России действительно где-то есть, но только она все от него прячется.
Его вера
в русских предпринимателей получала удар за ударом:
в это время некто ездил
в Москву и привез оттуда роковое известие, которому, кажется, невозможно бы и
верить: новость заключалась
в том, что известный сотрудник «Современника» Г. 3.
Гораздо большее, вероятно, будет раскрыто
в другую пору дневником Бенни и его бумагами, а пока это сделается удобным (что, конечно, случится не при нашей жизни), человека, о котором мы говорим, можно укорить
в легкомысленности, но надо
верить ручательству Ивана Сергеевича Тургенева, что «Артур Бенни был человек честный», и это ручательство автор настоящих записок призывает
в подкрепление своего искреннего рассказа об Артуре Бенни, столь незаслуженно понесшем тягостнейшие оскорбления от
тех, за чьи идеи он хотел жить и не боялся умереть.
Самгин пошел одеваться, не потому, что считал нужными санитарные пункты, но для того, чтоб уйти из дома, собраться с мыслями. Он чувствовал себя ошеломленным, обманутым и не хотел
верить в то, что слышал. Но, видимо, все-таки случилось что-то безобразное и как бы направленное лично против него.
Неточные совпадения
А князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут быть, // Которая-то барыня // (Должно быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал я, терла щеткою //
В то время левый бок) // Возьми и брякни барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! //
Поверил! Проще малого // Ребенка стал старинушка, // Как паралич расшиб! // Заплакал! пред иконами // Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить
в колокола!
Стародум.
Поверь мне, всякий найдет
в себе довольно сил, чтоб быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не делать
того, за что б совесть угрызала.
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту может!
Поверь мне, друг мой, где государь мыслит, где знает он,
в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый должен искать своего счастья и выгод
в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь
в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает
то счетец
поверить,
то итоги подвести.
Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и
то правда, человек на человека не приходит.
На это могу сказать одно: кто не
верит в волшебные превращения,
тот пусть не читает летописи Глупова.