Неточные совпадения
Как только ушел смотритель, Настя бросилась к окну, потом к двери, потом опять к окну. Она хотела что-то увидеть из окна, но из него ничего не было видно, кроме острожной стены, расстилающегося
за нею белого снежного поля и ракиток большой дороги, по которой они недавно
шли с Степаном, спеша в обетованное место, где, по слухам, люди живут без
паспортов. С каждым шумом у двери Настя вскакивала и встречала входившего словами: «Вот я, вот! Это
за мною? Это мое дитя там?» Но это все было не
за нею.
Неточные совпадения
«В неделю, скажет, набросать подробную инструкцию поверенному и отправить его в деревню, Обломовку заложить, прикупить земли,
послать план построек, квартиру сдать, взять
паспорт и ехать на полгода
за границу, сбыть лишний жир, сбросить тяжесть, освежить душу тем воздухом, о котором мечтал некогда с другом, пожить без халата, без Захара и Тарантьева, надевать самому чулки и снимать с себя сапоги, спать только ночью, ехать, куда все едут, по железным дорогам, на пароходах, потом…
Когда Старцев пробовал заговорить даже с либеральным обывателем, например, о том, что человечество,
слава богу,
идет вперед и что со временем оно будет обходиться без
паспортов и без смертной казни, то обыватель глядел на него искоса и недоверчиво и спрашивал: «Значит, тогда всякий может резать на улице кого угодно?» А когда Старцев в обществе,
за ужином или чаем, говорил о том, что нужно трудиться, что без труда жить нельзя, то всякий принимал это
за упрек и начинал сердиться и назойливо спорить.
На следующий день (вчера было нельзя из-за праздника и позднего времени), проснувшись очень рано и вспомнив о том, что ему нужно ехать хлопотать о Любкином
паспорте, он почувствовал себя так же скверно, как в былое время, когда еще гимназистом
шел на экзамен, зная, что наверное провалится.
А потом ты должен
пойти в полицию с ее билетом и заявить, что вот такая-то Любка нанялась служить у тебя
за горничную и что ты желаешь переменить ее бланк на настоящий
паспорт.
Однажды бурмистр из дальней вотчины, Антон Васильев, окончив барыне Арине Петровне Головлевой доклад о своей поездке в Москву для сбора оброков с проживающих по
паспортам крестьян и уже получив от нее разрешение
идти в людскую, вдруг как-то таинственно замялся на месте, словно бы
за ним было еще какое-то слово и дело, о котором он и решался и не решался доложить.