Неточные совпадения
Его любовь сама по себе
в крови чужда всякого тщеславия… но если к ней приметается воображение, то горе несчастному! — по какой-то чудной противуположности, самое святое чувство ведет тогда к величайшим злодействам; это чувство наконец делается так велико, что
сердце человека уместить
в себе его не может и должно погибнуть, разорваться, или одним
ударом сокрушить кумир свой; но часто самолюбие берет перевес, и божество падает перед смертным.
Он старался придумать способ к бегству, средство, какое бы оно ни было… самое отчаянное казалось ему лучшим; так прошел час, прошел другой… эти два
удара молотка времени сильно отозвались
в его
сердце; каждый свист неугомонного ветра заставлял его вздрогнуть, малейший шорох
в соломе, произведенный торопливостию большой крысы или другого столь же мирного животного, казался ему топотом злодеев… он страдал, жестоко страдал! и то сказать: каждому свой черед; счастие — женщина: коли полюбит вдруг сначала, так разлюбит под конец; Борис Петрович также иногда вспоминал о своей толстой подруге… и волос его вставал дыбом: он понял молчание сына при ее имени, он объяснил себе его трепет…
в его памяти пробегали картины прежнего счастья, не омраченного раскаянием и страхом, они пролетали, как легкое дуновение, как листы, сорванные вихрем с березы, мелькая мимо нас, обманывают взор золотым и багряным блеском и упадают… очарованы их волшебными красками, увлечены невероятною мечтой, мы поднимаем их, рассматриваем… и не находим ни красок, ни блеска: это простые, гнилые, мертвые листы!..
В одно мгновение мужики его окружили с шумом и проклятьями; слова смерть, виселица, отделяли<сь> по временам от общего говора, как
в бурю отделяются
удары грома от шума листьев и визга пронзительных ветров; все глаза налились кровью, все кулаки сжались… все
сердца забились одним желанием мести; сколько обид припомнил каждый! сколько способов придумал каждый заплатить за них сторицею…
Ее материнское
сердце сжалось, но вскоре мысль, что он не вытерпит мучений до конца и выскажет ее тайну, овладела всем ее существом… она и молилась, и плакала, и бегала по избе,
в нерешимости, что ей делать, даже было мгновенье, когда она почти покушалась на предательство… но вот сперва утихли крики; потом
удары… потом брань… и наконец она увидала из окна, как казаки выходили один за одним за ворота, и на улице, собравшись
в кружок, стали советоваться между собою.
Грэй машинально взглянул на Летику, продолжавшего быть тихим и скромным, затем его глаза обратились к пыльной дороге, пролегающей у трактира, и он ощутил как бы удар — одновременный
удар в сердце и голову.
Намотав на левую руку овчинный полушубок, он выманивал, растревожив палкой, медведя из берлоги, и когда тот, вылезая, вставал на задние лапы, отчаянный охотник совал ему в пасть с левой руки шубу, а ножом в правой руке наносил смертельный
удар в сердце или в живот.
Неточные совпадения
Такой злодей; хоть бы
в сердце ударил — ну, так уж и быть, одним разом все бы кончил, а то
в спину… самый разбойничий
удар!
«Это не бабушка!» — с замиранием
сердца, глядя на нее, думал он. Она казалась ему одною из тех женских личностей, которые внезапно из круга семьи выходили героинями
в великие минуты, когда падали вокруг тяжкие
удары судьбы и когда нужны были людям не грубые силы мышц, не гордость крепких умов, а силы души — нести великую скорбь, страдать, терпеть и не падать!
Тогда
в этом твердом, непреклонном женском
сердце неотразимо созрел план
удара.
Утомленный, заснешь опять; вдруг
удар, точно подземный, так что
сердце дрогнет — проснешься: ничего — это поддало
в корму, то есть ударило волной…
Готовился
удар не только
в сердце Франции, но и
в сердце нового человечества.