Неточные совпадения
Так пел
казак, шагом выезжая на гору по узкой дороге, беззаботно бросив повода и сложа руки.
Конь привычный не требовал понуждения; и молодой
казак на свободе предавался мечтам своим. Его голос был чист и полон, его сердце казалось таким же.
На широкой и единственной улице деревни толпился народ в праздничных кафтанах, с буйными криками веселья и злобы, вокруг
казаков, которые, держа
коней в поводу, гордо принимали подарки мужиков и тянули ковшами густую брагу, передавая друг другу ведро, в которое староста по временам подливал хмельного напитка.
—
Коня! — закричал он вдруг, будто пробудившись от сна. Дайте мне
коня… я вас проведу, ребята, мы потешимся вместе… вам вся честь и слава, — мне же… — он вскочил на
коня, предложенного ему одним из
казаков и, махнув рукою прочим, пустился рысью по дороге; мигом вся ватага повскакала на
коней, раздался топот, пыль взвилась, и след простыл…
За ними шло человек десять мужиков с связанными назад руками, с поникшими головами, без шапок, в одних рубашках; потом следовало несколько телег, нагруженных поклажею, вином, вещами, деньгами, и, наконец, две кибитки, покрытые рогожей, так что нельзя было, не приподняв оную, рассмотреть, что в них находилось; несколько верховых
казаков окружало сии кибитки; когда Орленко с своими
казаками приблизился к ним сажен на 50, то, велев спутникам остановиться и подождать, приударил
коня нагайкой и подскакал к каравану.
Вадим круто повернул в сторону, отъехал прочь, слез, привязал
коня к толстой березе и сел на землю; прислонясь к березе, сложа руки на груди, он смотрел на приготовления
казаков, на их беззаботную веселость; вдруг его взор упал на одну из кибиток: рогожа была откинута, и он увидел… о если б вы знали, что он увидал?
Неточные совпадения
Казаки всё это видели, только ни один не спустился меня искать: они, верно, думали, что я убился до смерти, и я слышал, как они бросились ловить моего
коня.
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил
коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах; часовые на валу крепости и
казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
Через час курьерская тройка мчала меня из Кисловодска. За несколько верст от Ессентуков я узнал близ дороги труп моего лихого
коня; седло было снято — вероятно, проезжим
казаком, — и вместо седла на спине его сидели два ворона. Я вздохнул и отвернулся…
Как донской-то
казак,
казак вел
коня поить, // Добрый молодец, уж он у ворот стоит. // У ворот стоит, сам он думу думает, // Думу думает, как будет жену губить. // Как жена-то, жена мужу возмолилася, // Во скоры-то ноги ему поклонилася, // Уж ты, батюшко, ты ли мил сердечный друг! // Ты не бей, не губи ты меня со вечера! // Ты убей, загуби меня со полуночи! // Дай уснуть моим малым детушкам, // Малым детушкам, всем ближним соседушкам.
В тусклом воздухе закачались ледяные сосульки штыков, к мостовой приросла группа солдат; на них не торопясь двигались маленькие, сердитые лошадки
казаков; в середине шагал, высоко поднимая передние ноги, оскалив зубы, тяжелый рыжий
конь, — на спине его торжественно возвышался толстый, усатый воин с красным, туго надутым лицом, с орденами на груди; в кулаке, обтянутом белой перчаткой, он держал нагайку, — держал ее на высоте груди, как священники держат крест.