Неточные совпадения
Все общество, в разных углах комнат, разбивалось
на кружки, и в каждом
кружке шли очень оживленные разговоры; толковали о разных современных вопросах, о политике, об интересах и новостях
дня, передавали разные известия, сплетни и анекдоты из правительственного, военного и административного мира, обсуждали разные проекты образования, разбирали вопросы истории, права и даже метафизики, и все эти разнородные темы обобщались одним главным мотивом, который в тех или других вариациях проходил во всех
кружках и сквозь все темы, и этим главным мотивом были Польша и революция — революция польская, русская, общеевропейская и, наконец, даже общечеловеческая.
Потом не глядеть равнодушно
на безобразия администрации и вообще власти; организовать из себя
кружки, которые и словом, и
делом, и вообще чем только можно, противодействуют этим безобразиям.
Люди тех
кружков, в которых по преимуществу он вращался, смотрели
на этот род службы скорее далее неблагосклонными и неуважительными, чем равнодушными глазами, и потому теперь, когда для дальнейшей жизни его предстали вдруг новые задачи и цели, — ему показалось как-то странно и дико видеть и сознавать себя вдруг военным человеком, хотя, поразобрав себя, он вовсе не нашел в душе своей особенной антипатии к этому
делу.
Но тут подвертывался Свитка с каким-нибудь
делом, с какими-нибудь наставлениями и инструкциями касательно будущих действий в Варшаве, то надо было брать из университета бумаги, писать прошение об определении в военную службу и отвозить все это к Бейгушу, то вдруг Свитка тащил его за чем-нибудь к Лесницкому или
на «литературный вечер», в «
кружок» Офицерской улицы, то вдруг графиня Цезарина присылала сказать, что нынче она ждет к себе Хвалынцева обедать, и вот таким образом, глядишь,
день и промелькнул, а к Стрешневым все-таки не съезжено.
На такое
дело он ни
на минуту не призадумался бы ухлопать все свое состояньишко. Но Фрумкин, хотя и очень сочувствовал такой идее, однако же находил, что сначала практичнее было бы устроить
дело книжной торговли с общественной читальней, которая могла служить общим центром для людей своего
кружка, а при книжной торговле можно сперва, в виде подготовительного опыта, заняться изданием отдельных хороших книжек, преимущественно по части переводов, а потом уже приступить и к журналу.
Публики собралось гораздо более тысячи человек: тут присутствовали литераторы и ученые всех
кружков и партий, люди великосветские и среднего класса, моряки, студенты, военные, особенно генерального штаба, — словом,
на этом вечере было необыкновенно удачно собрано все образованное меньшинство Петербурга, который до того
дня еще не запомнил более многочисленного и блистательного собрания
на литературных чтениях.
Метеор известен был в свете под именем графа Слопчицького, а в польском
кружке его титуловали просто графом Тадеушем, то есть звали одним только именем, ибо метеор был настолько популярен, что достаточно было сказать «наш грабя Тадеуш» — и все уже хорошо знали, о ком идет речь, и притом же совокупление титула с одним только собственным именем, без фамилии выражает по-польски и почтение, и дружелюбность, и даже право
на некоторую знаменитость: дескать, все должны знать, кто такой граф Тадеуш: как, например, достаточно сказать: князь Адам, или граф Андрей — и уже каждый, в некотором роде, обязан знать, что
дело идет о князе Чарторыйском и о графе Замойском.
В самый
день этого счастливого, по мнению Бейгуша, решения он совершенно неожиданно получил небольшую записку от капитана Чарыковского, который приглашал его
на нынешний вечер, отложив все текущие
дела и занятия, непременно явиться к назначенному часу, для весьма важных и экстренных совещаний, в Офицерскую улицу, в квартиру, занимаемую четырьмя слушателями академии генерального штаба, где обыкновенно собирался, под видом «литературных вечеров», польский «военный
кружок Петербурга».
Неточные совпадения
Обед, вина, сервировка — всё это было очень хорошо, но всё это было такое, какое видела Дарья Александровна
на званых обедах и балах, от которых она отвыкла, и с тем же характером безличности и напряженности; и потому в обыкновенный
день и в маленьком
кружке всё это произвело
на нее неприятное впечатление.
На льду собирались в этот
день недели и в эту пору
дня люди одного
кружка, все знакомые между собою.
Встает заря во мгле холодной; //
На нивах шум работ умолк; // С своей волчихою голодной // Выходит
на дорогу волк; // Его почуя, конь дорожный // Храпит — и путник осторожный // Несется в гору во весь дух; //
На утренней заре пастух // Не гонит уж коров из хлева, // И в час полуденный в
кружок // Их не зовет его рожок; // В избушке распевая,
дева // Прядет, и, зимних друг ночей, // Трещит лучинка перед ней.
— Вы, разумеется, знаете, что Локтев — юноша очень способный и душа —
на редкость чистая. Но жажда знания завлекла его в
кружок гимназистов и гимназисток — из богатых семей; они там, прикрываясь изучением текущей литературы… тоже литература, я вам скажу! — почти вскрикнул он, брезгливо сморщив лицо. —
На самом
деле это — болваны и дурехи с преждевременно развитым половым любопытством, — они там… — Самойлов быстро покрутил рукою над своей головой. — Вообще там обнажаются, касаются и… черт их знает что!
Дня через два он вышел «
на люди», — сидел в зале клуба, где пела Дуняша, и слушал доклад местного адвоката Декаполитова, председателя «
Кружка поощрения кустарных ремесел».