Неточные совпадения
Наша литература пренебрегла или проглядела этот факт. Ей было не до того: она задавала сама себе «вселенскую смазь» и «загибала салазки», по выражению автора «Очерков бурсы»; один только «Колокол» вопиял о незаконности и преступности нашего немецки-казарменного и татарски-благодетельного обладания несчастною
страною, полною таких светлых
воспоминаний вольнолюбивой, республиканской старины, полною стремлений к свету, свободе, цивилизации,
в которой она далеко превзошла наше московско-татарское варварство.
Неточные совпадения
И большая часть их впоследствии воротилась домой из-под Нижнего, воротилась спившаяся с круга, без гроша денег,
в затасканных до дыр ополченках, с одними
воспоминаниями о виденных по бокам столбовой дороги
странах света.
В Россию дальный путь ведет, //
В страну, где пламенную младость // Он гордо начал без забот; // Где первую познал он радость, // Где много милого любил, // Где обнял грозное страданье, // Где бурной жизнью погубил // Надежду, радость и желанье // И лучших дней
воспоминанье //
В увядшем сердце заключил. //………………………………………… //…………………………………………
Для меня Сансон, вся его личность, тон, манера говорить и преподавать,
воспоминания, мнения о сценическом искусстве были ходячей летописью первой европейской сцены. Он еще не был и тогда дряхлым старцем. Благообразный старик, еще с отчетливой, ясной дикцией и барскими манерами, живой собеседник, начитанный и, разумеется, очень славолюбивый и даже тщеславный, как все сценические «знаменитости», каких я знавал на своем веку,
в разных
странах Европы.
Я не стану здесь рассказывать про то, чем тогда была Испания. Об этом я писал достаточно и
в корреспонденциях, и
в газетных очерках, и даже
в журнальных статьях. Не следует
в воспоминаниях предаваться такому ретроспективному репортерству. Гораздо ценнее во всех смыслах освежение тех «пережитков», какие испытал
в моем лице русский молодой писатель, попавший
в эту
страну одним из первых
в конце 60-х годов.
Для других неприятен крик этой птицы, но я,
в каких
странах ни слышал ее голос, всегда чувствовал
в груди сладостное томление, задумывался о родине, о райских, невозвратных днях детства и слезами кропил эти
воспоминания.