Неточные совпадения
У нее была своя
литература, заучиваемая
на память, ходившая в рукописях и по альбомам.
На наше положение прямо и ясно указывала
литература и затем уже сопровождала каждый наш жизненный шаг…
Во мне эти «литературные успехи» брата оставили особый след. Они как будто перекинули живой мостик между
литературой и будничной жизнью: при мне слова были брошены
на бумагу и вернулись из столицы напечатанными.
У молодости есть особое, почти прирожденное чувство отталкивания от избитых дорог и застывающих форм.
На пороге жизни молодость как будто упирается, колеблясь ступить
на проторенные тропинки, как бы жалея расстаться с неосуществленными возможностям».
Литература часто раздувает эту искру, как ветер раздувает тлеющий костер. И целые поколения переживают лихорадку отрицания действительной жизни, которая грозит затянуть их и обезличить.
Но в сущности и романтизм, и печоринство уже выдохлись в тогдашней молодежи. Ее воображением завладевали образы, выдвигаемые тогдашней «новой»
литературой, стремившейся по — своему ответить
на действительные вопросы жизни.
Он приводил в восхищение «областников» и «украинофилов» и мог внезапно разразиться яркой и эффектной статьей, в которой доказывал, что «централизация» — закон жизни, а областная
литература обречена
на умирание.
Обе стороны
литературы указывали вперед
на загадочную тучу: консерваторы — со страхом, прогрессисты — с надеждой.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Право, маменька, все смотрел. И как начал говорить о
литературе, то взглянул
на меня, и потом, когда рассказывал, как играл в вист с посланниками, и тогда посмотрел
на меня.
Но у нас теперь он прямо попал
на отрицательную
литературу, усвоил себе очень быстро весь экстракт науки отрицательной, и готов.
Ни у кого не спрашивая о ней, неохотно и притворно-равнодушно отвечая
на вопросы своих друзей о том, как идет его книга, не спрашивая даже у книгопродавцев, как покупается она, Сергей Иванович зорко, с напряженным вниманием следил за тем первым впечатлением, какое произведет его книга в обществе и в
литературе.
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы играли попеременкам
на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской
литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были
на всем виду; для чего им, в сопровождении лакея с золотою кокардой
на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
И мало того: лет двадцать тому назад он нашел бы в этой
литературе признаки борьбы с авторитетами, с вековыми воззрениями, он бы из этой борьбы понял, что было что-то другое; но теперь он прямо попадает
на такую, в которой даже не удостоивают спором старинные воззрения, а прямо говорят: ничего нет, évolution, подбор, борьба за существование, — и всё.