Неточные совпадения
Да, наверное, оставалось… Душа у него колыхалась, как
море, и в сердце ходили чувства, как волны. И порой слеза подступала к
глазам, и порой — смешно сказать — ему, здоровенному и тяжелому человеку, хотелось кинуться и лететь, лететь, как эти чайки, что опять стали уже появляться от американской стороны… Лететь куда-то вдаль, где угасает заря, где живут добрые и счастливые люди…
И, действительно, Матвей, у которого
глаза были острые, увидел первый, что над синим
морем направо встала будто белая игла.
Он жадно наклонился к ней, но вода была соленая… Это уже было взморье, — два-три паруса виднелись между берегом и островом. А там, где остров кончался, — над линией воды тянулся чуть видный дымок парохода. Матвей упал на землю, на береговом откосе, на самом краю американской земли, и жадными, воспаленными, сухими
глазами смотрел туда, где за
морем осталась вся его жизнь. А дымок парохода тихонько таял, таял и, наконец, исчез…
И среди всего этого
моря огня, вдалеке, острые
глаза Матвея едва различили круглую огненную диадему и факел «Свободы».
Неточные совпадения
Постой! уж скоро странничек // Доскажет быль афонскую, // Как турка взбунтовавшихся // Монахов в
море гнал, // Как шли покорно иноки // И погибали сотнями — // Услышишь шепот ужаса, // Увидишь ряд испуганных, // Слезами полных
глаз!
Одессу звучными стихами // Наш друг Туманский описал, // Но он пристрастными
глазами // В то время на нее взирал. // Приехав, он прямым поэтом // Пошел бродить с своим лорнетом // Один над
морем — и потом // Очаровательным пером // Сады одесские прославил. // Всё хорошо, но дело в том, // Что степь нагая там кругом; // Кой-где недавный труд заставил // Младые ветви в знойный день // Давать насильственную тень.
Внимательно наклоняясь к
морю, смотрела она на горизонт большими
глазами, в которых не осталось уже ничего взрослого, —
глазами ребенка.
Однако же поход его не долог был; // Обманчивость,
Морям природну, // Он скоро испытал: лишь берег вон из
глаз, // Как буря поднялась;
— Ты видишь, — подхватил старичок, — что он тебя в
глаза обманывает. Все беглецы согласно показывают, что в Оренбурге голод и
мор, что там едят мертвечину, и то за честь; а его милость уверяет, что всего вдоволь. Коли ты Швабрина хочешь повесить, то уж на той же виселице повесь и этого молодца, чтоб никому не было завидно.