Неточные совпадения
Старуха взглянула было на заклад, но тотчас же уставилась глазами прямо в глаза незваному гостю. Она смотрела внимательно, злобно и недоверчиво. Прошло с минуту; ему показалось даже в ее глазах что-то вроде насмешки, как будто она уже обо всем догадалась. Он чувствовал, что теряется, что ему
почти страшно, до того страшно, что, кажется, смотри она так, не говори ни
слова еще с полминуты, то он бы убежал от нее.
Позвали Чебарова, десять целковых ему в зубы, а бумагу назад, и вот
честь имею ее вам представить, — на
слово вам теперь верят, — вот, возьмите, и надорвана мною как следует.
Он стоял с обеими дамами, схватив их обеих за руки, уговаривая их и представляя им резоны с изумительною откровенностью и, вероятно, для большего убеждения,
почти при каждом
слове своем, крепко-накрепко, как в тисках, сжимал им обеим руки до боли и, казалось, пожирал глазами Авдотью Романовну, нисколько этим не стесняясь.
На тревожный же и робкий вопрос Пульхерии Александровны, насчет «будто бы некоторых подозрений в помешательстве», он отвечал с спокойною и откровенною усмешкой, что
слова его слишком преувеличены; что, конечно, в больном заметна какая-то неподвижная мысль, что-то обличающее мономанию, — так как он, Зосимов, особенно следит теперь за этим чрезвычайно интересным отделом медицины, — но ведь надо же вспомнить, что
почти вплоть до сегодня больной был в бреду, и… и, конечно, приезд родных его укрепит, рассеет и подействует спасительно, — «если только можно будет избегнуть новых особенных потрясений», прибавил он значительно.
Он видел потом, как
почти каждое
слово последовавшего разговора точно прикасалось к какой-нибудь ране его пациента и бередило ее; но в то же время он и подивился отчасти сегодняшнему умению владеть собой и скрывать свои чувства вчерашнего мономана, из-за малейшего
слова впадавшего вчера чуть не в бешенство.
— Авдотья Романовна, — закоробившись, произнес Лужин, — ваши
слова слишком многозначительны для меня, скажу более, даже обидны, ввиду того положения, которое я имею
честь занимать в отношении к вам.
— Уйду-с, но одно только последнее
слово! — проговорил он, уже
почти совсем не владея собою, — ваша мамаша, кажется, совершенно забыла, что я решился вас взять, так сказать, после городской молвы, разнесшейся по всему околотку насчет репутации вашей.
Мне надо быть на похоронах того самого раздавленного лошадьми чиновника, про которого вы… тоже знаете… — прибавил он, тотчас же рассердившись за это прибавление, а потом тотчас же еще более раздражившись, — мне это все надоело-с, слышите ли, и давно уже… я отчасти от этого и болен был… одним
словом, —
почти вскрикнул он, почувствовав, что фраза о болезни еще более некстати, — одним
словом: извольте или спрашивать меня, или отпустить сейчас же… а если спрашивать, то не иначе как по форме-с!
По комнате он уже
почти бегал, все быстрей и быстрей передвигая свои жирные ножки, все смотря в землю, засунув правую руку за спину, а левою беспрерывно помахивая и выделывая разные жесты, каждый раз удивительно не подходившие к его
словам.
— Вы все лжете, — проговорил он медленно и слабо, с искривившимися в болезненную улыбку губами, — вы мне опять хотите показать, что всю игру мою знаете, все ответы мои заранее знаете, — говорил он, сам
почти чувствуя, что уже не взвешивает как должно
слов, — запугать меня хотите… или просто смеетесь надо мной…
Одним
словом, явились только: полячок, потом один плюгавенький канцелярист без речей, в засаленном фраке, в угрях и с противным запахом; потом еще один глухой и
почти совсем слепой старичок, когда-то служивший в каком-то почтамте и которого кто-то с незапамятных времен и неизвестно для чего содержал у Амалии Ивановны.
— Вот почему я особенно вам благодарна, Родион Романыч, что вы не погнушались моим хлебом-солью, даже и при такой обстановке, — прибавила она
почти вслух, — впрочем, уверена, что только особенная дружба ваша к моему бедному покойнику побудила вас сдержать ваше
слово.
— То значит, что вы… клеветник, вот что значат мои
слова! — горячо проговорил Лебезятников, строго смотря на него своими подслеповатыми глазками. Он был ужасно рассержен. Раскольников так и впился в него глазами, как бы подхватывая и взвешивая каждое
слово. Опять снова воцарилось молчание. Петр Петрович
почти даже потерялся, особенно в первое мгновение.
— Долой с квартир! Сейчас! Марш! — и с этими
словами начала хватать все, что ни попадалось ей под руку из вещей Катерины Ивановны, и скидывать на пол.
Почти и без того убитая, чуть не в обмороке, задыхавшаяся, бледная, Катерина Ивановна вскочила с постели (на которую упала было в изнеможении) и бросилась на Амалию Ивановну. Но борьба была слишком неравна; та отпихнула ее, как перышко.
Одним
словом, я, кажется, ее понял, что и считаю себе за
честь.
Я, разумеется,
почел за
честь удовлетворить ее желанию, постарался прикинуться пораженным, смущенным, ну, одним
словом, сыграл роль недурно.
— Все это от вас зависит, от вас, от вас одной, — начал он с сверкающими глазами,
почти шепотом, сбиваясь и даже не выговаривая иных
слов от волнения.
Наконец, явка с повинною, в то самое время, когда дело необыкновенно запуталось вследствие ложного показания на себя упавшего духом изувера (Николая) и, кроме того, когда на настоящего преступника не только ясных улик, но даже и подозрений
почти не имелось (Порфирий Петрович вполне сдержал
слово), все это окончательно способствовало смягчению участи обвиненного.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую
честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Дела-то все недавние, // Я был в то время старостой, // Случился тут — так слышал сам, // Как он
честил помещиков, // До
слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что сделали?
Очевидно, фельетонист понял всю книгу так, как невозможно было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно,
почти никто не читал ее), совершенно было ясно, что вся книга была не что иное, как набор высокопарных
слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был человек совершенно невежественный. И всё это было так остроумно, что Сергей Иванович и сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то и было ужасно.
Но это было неправда; она совсем
почти не понимала
слов службы и даже не слушала их во время обручения.
Слово талант, под которым они разумели прирожденную,
почти физическую способность, независимую от ума и сердца, и которым они хотели назвать всё, что переживаемо было художником, особенно часто встречалось в их разговоре, так как оно им было необходимо, для того чтобы называть то, о чем они не имели никакого понятия, но хотели говорить.