Неточные совпадения
Соня упала на ее
труп, обхватила ее руками и так и замерла, прильнув головой к иссохшей груди покойницы. Полечка припала к
ногам матери и целовала их, плача навзрыд. Коля и Леня, еще не поняв, что случилось, но предчувствуя что-то очень страшное, схватили один другого обеими руками за плечики и, уставившись один в другого глазами, вдруг вместе, разом, раскрыли рты и начали кричать. Оба еще были в костюмах: один в чалме, другая в ермолке с страусовым пером.
Эркель подал первый, и пока Петр Степанович, ворча и бранясь, связывал веревкой
ноги трупа и привязывал к ним этот первый камень, Толкаченко всё это довольно долгое время продержал свой камень в руках на отвесе, сильно и как бы почтительно наклонившись всем корпусом вперед, чтобы подать без замедления при первом спросе, и ни разу не подумал опустить свою ношу пока на землю.
Бурмистров взглянул на него, вскочил и прыгнул вперед, точно цепная собака, но дворник оттолкнул его ударом в грудь. Вавило попятился и, запнувшись за
ноги трупа, сел на пол.
Тысячи падали, но первые ряды казались целы и невредимы: каждый пылал ревностию заступить место убитого, и безжалостно попирал
ногою труп своего брата, чтобы только отмстить смерть его.
Часто бывает даже то, что при этих явно умышленных эффектах, как, например, при вытаскивании за
ноги трупов полдюжины убитых, которыми кончаются все драмы Шекспира, вместо страха и жалости становится смешно.
Неточные совпадения
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой
ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над
трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
В сад сошли сверху два черных толстяка, соединенные телом Лютова, один зажал под мышкой у себя
ноги его, другой вцепился в плечи
трупа, а голова его, неестественно свернутая набок, качалась, кланялась.
Ему живо представлялась картина, как ревнивый муж, трясясь от волнения, пробирался между кустов, как бросился к своему сопернику, ударил его ножом; как, может быть, жена билась у
ног его, умоляя о прощении. Но он, с пеной у рта, наносил ей рану за раной и потом, над обоими
трупами, перерезал горло и себе.
Труп Небабы лежал у церковной стены, а возле ружье. Он застрелился супротив окон своего дома, на
ноге оставалась веревочка, которой он спустил курок. Инспектор врачебной управы плавно повествовал окружающим, что покойник нисколько не мучился; полицейские приготовлялись нести его в часть.
Когда один из друзей его явился просить тело для погребения, никто не знал, где оно; солдатская больница торгует
трупами, она их продает в университет, в медицинскую академию, вываривает скелеты и проч. Наконец он нашел в подвале
труп бедного Полежаева, — он валялся под другими, крысы объели ему одну
ногу.