Неточные совпадения
Она
была чудно хороша, и что-то
было в ее красоте, что так и металось в глаза с первого
взгляда.
Из ее больших открытых глаз будто искры сыпались; они сверкали, как алмазы, и никогда я не променяю таких голубых искрометных глаз ни на какие черные,
будь они чернее самого черного андалузского
взгляда, да и блондинка моя, право, стоила той знаменитой брюнетки, которую воспел один известный и прекрасный поэт и который еще в таких превосходных стихах поклялся всей Кастилией, что готов переломать себе кости, если позволят ему только кончиком пальца прикоснуться к мантилье его красавицы.
Но этому
была еще причина тайная, странная, глупая, которую я таил, за которую дрожал, как кащей, и даже при одной мысли о ней, один на один с опрокинутой моей головою, где-нибудь в таинственном, темном углу, куда не посягал инквизиторский, насмешливый
взгляд никакой голубоокой плутовки, при одной мысли об этом предмете я чуть не задыхался от смущения, стыда и боязни, — словом, я
был влюблен, то
есть, положим, что я сказал вздор: этого
быть не могло; но отчего же из всех лиц, меня окружавших, только одно лицо уловлялось моим вниманием?
Отчего только за нею я любил следить
взглядом, хотя мне решительно не до того
было тогда, чтоб выглядывать дам и знакомиться с ними?
Тогда всматривался я в окружающие меня лица, вслушивался в разговор, в котором часто не понимал ни слова, и вот в это-то время тихие
взгляды, кроткая улыбка и прекрасное лицо M-me M* (потому что это
была она), бог знает почему, уловлялись моим зачарованным вниманием, и уж не изглаживалось это странное, неопределенное, но непостижимо сладкое впечатление мое.
Она чуть не умерла за меня от страха и укоров совести, когда я летал на Танкреде; теперь же, когда все
было кончено и особенно когда она поймала, вместе с другими, мой
взгляд, брошенный на m-me M*, мое смущение, мою внезапную краску, когда, наконец, удалось ей придать этому мгновению, по романтическому настроению своей легкодумной головки, какую-то новую, потаенную, недосказанную мысль, — теперь, после всего этого, она пришла в такой восторг от моего «рыцарства», что бросилась ко мне и прижала меня к груди своей, растроганная, гордая за меня, радостная.
Все это неожиданное, быстрое движение ее, это серьезное личико, эта простодушная наивность, эти не подозреваемые до сих пор сердечные слезы, накипевшие в ее вечно смеющихся глазках,
были в ней таким неожиданным дивом, что все стояли перед нею как будто наэлектризированные ее
взглядом, скорым, огневым словом и жестом.
Переждав с полминуты, вышел и я; но каково же
было мое изумление, когда вдруг заметил я на красном песке дорожки запечатанный пакет, который узнал с первого
взгляда, — тот самый, который десять минут назад
был вручен m-me M*.
Я поднял его: со всех сторон белая бумага, никакой подписи; на
взгляд — небольшой, но тугой и тяжелый, как будто в нем
было листа три и более почтовой бумаги.
Эта связь, может
быть, не такова, как о ней предположить можно с первого
взгляда.
M-me M* жадно читала письмо, и, по разгоревшимся ее щекам, по сверкавшему, слезящемуся
взгляду, по светлому лицу, в котором каждая черточка трепетала от радостного ощущения, я догадался, что счастье
было в этом письме и что развеяна как дым вся тоска ее.
Что Любаша не такова, какой она себя показывала, Самгин убедился в этом, присутствуя при встрече ее с Диомидовым. Как всегда, Диомидов пришел внезапно и тихо, точно из стены вылез. Волосы его были обриты и обнаружили острый череп со стесанным затылком, большие серые уши без мочек. У него опухло лицо, выкатились глаза, белки их пожелтели, а
взгляд был тоскливый и невидящий.
Неточные совпадения
Есть указания, которые заставляют думать, что аскетизм Грустилова
был совсем не так суров, как это можно предполагать с первого
взгляда.
Квартальные не поняли; но во
взгляде градоначальника
было нечто до такой степени устраняющее всякую возможность уклониться от объяснения, что они решились отвечать, даже не понимая вопроса.
Конечно, с первого
взгляда может показаться странным, что Бородавкин девять дней сряду кружит по выгону; но не должно забывать, во-первых, что ему незачем
было торопиться, так как можно
было заранее предсказать, что предприятие его во всяком случае окончится успехом, и, во-вторых, что всякий администратор охотно прибегает к эволюциям, дабы поразить воображение обывателей.
Обыватели, а в особенности подлый народ, великие до сего охотники; но при этом необходимо, чтобы градоначальник
был в мундире и имел открытую физиономию и благосклонный
взгляд.
Как ни запуганы
были умы, но потребность освободить душу от обязанности вникать в таинственный смысл выражения"курицын сын"
была настолько сильна, что изменила и самый
взгляд на значение Угрюм-Бурчеева.